Адгезийская комедия - стр. 30

Когда нашлись жильцы, я прикинула, что если занять себя ремонтом, останется пережить в ожидании встречи с Кириллом всего десять августовских дней. Нет, если бы бассейн заработал, я бы так не страдала, не томилась, что уж там, не мучилась, и ни в какой Веретенец бы не поехала. Мама тоже вызвалась помогать, состроив при этом невозмутимую физиономию. Но дело в том, что маме неохота вообще. Мы жили, никогда не делая ремонт. Маме было наплевать, как у нас дома. За двадцать даже больше лет мама не подружилась ни с одним человеком из соседей-строителей, она со всеми здоровалась, кивала, а если её что-то спрашивали в ответ, никогда не отвечала, просто виновато улыбалась. Мама говорит, что все люди рабочих специальностей, те, кто что-то умеют делать руками, имеют общую черту – сплетни. В нашем общежитии сплетничают 24 на 7 и выясняют отношения громко. Но я заметила, что в нашей школе учителя тоже любители посплетничать. Не буду тут вспоминать разные случаи, но в учительской любили посудачить. Я вдруг подумала, меня как осенило – а ведь меня хлебом не корми, дай узнать что-нибудь про кого-нибудь или чей-либо поступок разобрать на атомы, проанализировать, как другие штудируют параграфы. Значит я прирождённый строитель. Мне кажется, все люди любят посплетничать, поделится инфой или пожаловаться. Типа: а вот ты представляешь эта самая (этот самый) такой дебил (такой крутой). Хвалят реже, кости перемалывают чаще. Это жизнь. Все на свете люди любят пообсуждать друг друга и поосуждать, так во всяком случае утверждала бабушка, просто некоторые молчат и слушают – эти сплетни собирают и складывают в мозговую копилку памяти.

Я никого из друзей, кроме Сени, к себе не приглашала – стыдно. Всё несовременное: шкафы похожи на гробы, ковёр пыльный на стене − ну все знают олдовые декорации, унитаз с ручкой круглой сбоку, а не сверху кнопка, как у всех нормальных унитазов, только кухня была ничего. Но я на самом деле тоже бы не заморачивалась вообще, если бы не видела, как всё зачётно в гостиницах (я же ездила и на международные соревы). Ещё на дистанционке я увидела, как у других дома клёво. Некоторые девочки сидели с включенными камерами постоянно. А Тима Тараканов (мы с ним и в бассейне, и в одном классе) сидел на фоне горящего камина, реально у него всегда горел камин. Все так привыкли к этому огню, и если Тима не включал камеру, чувствовали себя, как рыбы выброшенные на камни. Учителя просили камеры включать, показываться хоть иногда… Я установила за спиной щит. Современная такая лёгкая пластиковая панель в кирпичик, её я и поставила фоном, вроде как я тоже «в обстановке» живу… У нас в соседнем подъезде целый уголок-склад, где всякое по строительству валяется, оттуда я панель и притащила. Привычка такая у строителей − забирать себе лишнее с объектов и складировать в закутке подъезда – может кому пригодится. Материалы-то дорогие, а строители хозяйственные, как кот Матроскин, да что там говорить, они такие жадные, просто завёрнуты на всех этих пенах, красках и шпатлёвках. У многих квартиры обклеены разношёрстными обоями в трешовых комбинациях: везде тащат по рулону-по два, копят на комнату. У некоторых выходило вообще стильно. Смелые сочетания любили в нашем доме. Тащили с объектов в свои подъезды даже совсем ненужное. У ящиков для почты, на столике стояли кактусы, а кто-то рядом лысых каменных ежей притащил, такие на клумбах ставят на дачах. Получалось по мему: ежики плакали, но продолжали жрать кактус. Я и думать не думала, что скоро превращусь в такого ежа, даже не представляла.