Аделаида: путь к Тьме - стр. 86
— Ммм… — промычала я, а аристократка перевела на меня полный надежды взгляд. Вдоволь насладившись зрелищем, я ответила: — Нет.
Дельмина предлагала за лиску не только деньги, но и украшения. Жадность нашёптывала взять их в качестве моральной компенсации, а Ночку научить сбегать от «новой хозяйки», но это было слишком низко. Если у мерзавки барахлит моральный компас, то пусть мерзавка и ведёт себя как угодно. А я не хотела так поступать.
Если в самом начале я не стеснялась подшучивать над другими слугами, то теперь старалась относиться хорошо и ровно ко всем. Благодаря Дельмине я осознала, что не окружение определяет человека, а он сам. И что как высоко бы ты не летал, важно хорошо относиться ко всем людям. Нет, новостью это не было, меня этому и раньше учили, просто сейчас я поняла всю глубину этой правды на своём опыте.
Конечно, больше всего я помогала Аяле. Девушка после истории с Гнеббисом потухла и осунулась. Когда до конца контракта оставалось не так много дней, мы сидели в её комнате и обсуждали последнюю выходку Дельмины. Она раздавала старый гардероб и демонстративно одарила всех служанок, кроме меня. Со словами «эта недостойна даже касаться приличных вещей», она подарила Эльдиге платье, в которое та не влезла бы при всём желании. Если и была у этого демарша цель меня унизить, то она с треском провалилась. Я бы все равно не стала донашивать за мерзавкой, гордость бы не позволила. Да и зачем, если куплены и отложены новые вещи?
— Нет, это никуда не годится! Хочешь, я подарю тебе эту шаль? Она очень пойдёт к твоим глазам. А Эльдига отдала мне то платье, говорит, мало ей. Я ей предложила продать. Но она так заартачилась, говорит, бери, тебе ещё замуж выходить, — вздохнула Аяла.
— Нет, Ая. Не хочу ничего с Дельминой связанного. Тебе голубой тоже к лицу, хорошая шаль, носи сама. А Эльдига права.
— Да какая из меня невеста? — грустно опустила голову Аяла. — Одни только несчастья у меня. Ни семьи, ни дома, ни жениха. Я иногда думаю: лучше б я сгорела вместе со всеми.
— Аяла, что ты такое говоришь? — возмутилась я.
— Я в ту ночь бабушку навещала, родители отца рано умерли, осталась только одна бабушка, по маме. В соседнем селе. Старенькая она уже была, мама моя — младшая дочь, старшие-то дядья уже сами внуков нянчат. А я бабушку любила, помогала ей. Добрая она была, всех привечала. Жил у них на деревне парнишка бледноглазый. Но не как ты, а взаправду юродивый. Все его шпыняли, кроме бабушки. В общем, ночевала я у неё, а утром пришли вести, что в соседней деревне с десяток домов сгорел. Я бежала так, как никогда в жизни. Но к моему возвращению всё уже кончилось. С чего пожар начался, так никто и не понял. Дюжина хозяйств дотла выгорела, почитай целая улица. Кто-то успел спастись, кто-то даже скотину вывел, но наш дом одним из первых занялся. Вынесли только братика младшего, что ближе к дверям спал, да и тот надышался, не выжил. Обратно его тело к дому и отнесли, с семьёй сгорел. Вот так, в одну ночь я лишилась и дома, и родителей, и братьев с сёстрами. Пепелище дымило ещё несколько дней, а я всё смотрела и поверить не могла, что жизнь моя вот так кончилась. Знаешь какая у меня мама была хорошая? Такая же, как и бабушка… В общем, ушла я в соседнее село жить, да горе это бабушку подкосило. С того дня она всё слабела и слабела с каждым днём, только для меня и держалась. А когда я в возраст рабочий вошла, угасла. Дом у нас к тому моменту стал совсем развалюхой, ни скотины, ни дохода какого, да и земли у бабушки было совсем чуть. Огород сосед частью обрабатывал, что-то продавал, нам деньги подкидывал. Я тоже, что могла тянула, но последний год мы даже не ели досыта. А сосед мужик вроде хороший, да только когда бабушку в последний огонь проводили, он ко мне пришёл с предложением. Сам при жене, а всё туда же. Я и ушла в служанки наниматься. Тошно мне стало там оставаться. Дядья мои поохали, поахали, кто-то даже место предложил, всё ж я грамотная. Но ни с кем не захотелось мне водиться из них. Чужие люди условия лучше предлагали, чем свои. С тех пор всё время я думаю: отчего ушла тогда? Почему с семьёй своей последний огонь не разделила? — Ая всхлипнула и уткнулась мне в плечо.