Аделаида: путь к Тьме - стр. 51
— Не смей мне такое больше приносить!
Она внимательно осмотрела поле неравного боя: передник в ошмётках еды, мои сжатые кулаки и челюсти, жирную лужу на полу, разбитую посуду и разлетевшиеся по всему холлу осколки. Результат, видимо, её порадовал. Довольная, аристократка поднялась по лестнице наверх, а я осталась убирать, давя желание проклясть её вслед.
«Это было бы мелочно. Она просто избалованная пустоголовая девчонка, которая вымещает на нас злобу и недовольство», — сказал Разум.
«Извести ошалевшую мерзавку!» — громко зашипела Тьма.
«Можно с вертушечки прямо пяткой в висок её ушатать. В прыжке!» — предложила Грация.
«Задушить!» — злобно сипела Тьма.
Я впервые почувствовала, что моя защитная скорлупа вот-вот лопнет. Весь год я прятала Тьму внутри, и теперь она рвалась наружу с небывалой силой.
Из книг я уже знала, что хотя против магов с талантом к Тьме и есть некоторые предубеждения, живут они вместе со всеми и не находятся вне закона. Я могла бы открыть окружающим свою суть. Вот только как они отреагируют, и что будет дальше? Поэтому скрывалась уже по привычке, из простой осторожности и недоверия к людям, которые меня окружали.
Пока сгребала еду с мраморного пола, порезала руки. Боль придала сил разбушевавшейся Тьме. Я замерла, оставаясь на коленях, и склонилась низко к полу, чтобы подавить приступ. Ничего хорошего из выброса сырой магии не будет, это один из первых постулатов в любом учебнике по колдовству. Именно поэтому я и ходила тренироваться на отдалённый каменистый пустырь.
— Чего расселась, убирай давай расторопнее! — небрежно пнула меня Домомучительница.
Её появления я не заметила. На то, чтобы сдержать прорыв Тьмы, потребовались неимоверные усилия. От напряжения заломило шею и свело плечи. Магия рвалась наружу убивать. Если дам ей выход, то погибнут все присутствующие в замке. Аяла. Эльдига. Мастер Рольг.
Я стиснула зубы.
Бабища, видимо, приняла моё молчание за слабость и пнула ещё раз. Снова не сильно, но унизительно.
— За то, что попортила посуду и расплескала еду, останешься без обеда! — властно сказала она. Никто не стал говорить, что моей вины в произошедшем нет.
Я смотрела на кровавый натюрморт на полу и дышала. Я не Тьма. Я — Аделаида. Тьма — лишь часть меня, и она подчиняется мне. Я — сильнее. Я — добрее. И как бы плохо со мной ни поступали, терять человечность не стану. За свои измывательства Жаба заслуживала ответного пинка. Не смерти. Я — Ида, и я сильнее Тьмы!
Руки дрожали ещё долго. Порезалась трижды, но еду и осколки собрала. Полы замыла. Застирала передник. Перебинтовала пальцы.