Адам Протопласт - стр. 24
Есть ещё одна неприятная субстанция человеческого бытования – имя ей творческое сумасшествие.
Я заговорил о ней не за тем, чтобы вновь привести себя в пример – хоть без этого и не обойтись – а исключительно ради того, чтобы просветить и убедить: Павел Тимохин совсем не из числа перечисленных выше сомнительных группировок.
Он другой.
Он отошёл от стандартной сердцевины, на которую, как на шампур, нанизано большинство, но и не припал к дозволительным отклонениям и апокрифам.
У него всё радикальнее и весомее.
Что такое творчество по сути своей? Да всё тот же старый и добрый ритуал религиозного беснования.
Отход от серых стандартов ради воспарения над обыденностью и тщетой? Да, но это возвышенная, благородно-гуманистическая формулировка. А по сути, по правде?..
Всё то же самое подчинение окружающих, всё та же самое стремление к власти.
Пусть несколько опосредованное, поданное в симпатичном профиле, с возвышением вдохновляющих волн лучезарного вдохновения и как бы лучших человеческих проявлений, но ради чего оно и куда ведёт?
Ведёт (точнее, должно вести, потому что редко кого выводит) к хорошим деньгам. Не большим, но хорошим.
Ведёт к повышенному статусу.
Ведёт к поклонению. Пусть чаще всего посмертному, но и при жизни, бывает, кое-кому получается взобраться на иконоподобный пьедестал.
Ведёт к созданию племени почитателей.
Что же в этом плохого, спросите вы? Так жизнь устроена. Все мы ищем возвышения и все подчиняемся возвысившимся – по-другому просто нельзя. Это антропология. Таков человек.
Если вы действительно так думаете, то немедленно прекращайте чтение этого романа и переключайтесь на Пауло Коэльо! Или хотя бы на Стига Ларссона.
Потому что это роман о финальной битве против классической антропологии и против человека как такового со всеми его мудростями и слабостями. Это роман о сражении за человека первородного, за человека в его небесной интерпретации.
За Адама Протопласта.
Потому что человек, которого вы видите рядом с собой – это не человек, а животное.
Это скот.
Это обезьяна.
Это тварь дрожащая и пердящая.
Это ничтожество и мразь.
Это существо, не достойное жизни.
Я торжественно проклинаю человека земного, человека современного и вдохновенно творю человека небесного!
Человека возвышенного!
Человека истинного!
Человека, каким он должен быть по своему замыслу.
Я несчастен, я грешен…
Я творю человека небесного земными методами.
Творю паскудным литературным творчеством, которое по сути своей великая ложь и великий грех.
Творю в гордыне и тщете.
На что я надеюсь? Во что верую?
На то же самое возвышение? На когорту почитателей и последователей? На рождение собственной религии?