Адам и Ева против химер - стр. 41
– Вы ошибаетесь, – прошептала Лёля, холодея от предчувствия чего-то неправильно-мерзкого.
– Вот ещё, чтобы я, да ошибалась?! – Тётка опять заржала на все кафе, и Лёля опустила глаза на белую салфетку, потому что немногочисленные посетители уже начали оборачиваться на их живописный дуэт. Тётка, отсмеявшись, продолжала.
– Хочешь совет? Бесплатный, я сегодня добрая. Гуляю я сегодня. А вот ты зря вмешалась. Не хочу сказать, что в идиллию, до идиллии нашим отношениям, как до Москвы раком, а вот против Библии не попрешь.
– Вы вообще в своем уме? – пролепетала Лёля, утратившая на мгновение всю свою уверенность перед этим хамским напором. – Какая Библия? При чем тут Библия?
Она чувствовала, что щёки заливаются краской, а в ушах словно бился тревожный колокол.
– А такая, что первой женщиной, как ни крути, всё равно была Лилит. Сечёшь? Лилит, то есть я – Лилия. А ты даже и не Ева. Ведь ты не Ева?
– Нет, – Лёля продолжала хватать воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. – Я – Ольга. Но и Клод, он не Адам…
– Так я и думала! – расплывшаяся Лилит довольно откинулась на спинку кресла.
– Вы думали, что Клод – не Адам? – Лёля уже почти ничего не соображала.
– Нет, думала, что ты даже не Ева. А Ольга ты, или Шмольга, поверь, мне без разницы.
Наверное, нужно было встать и уйти. Но сил оставалось только на то, чтобы спросить:
– Почему вы так со мной разговариваете?
– Я со всеми так разговариваю. Это право, которое я сама себе взяла. Не нравится, не слушай.
– Мне не нравится. И я не хочу вас слушать.
Лёля попыталась встать, но ноги сделались противно ватными и не держали. Эта Лилит и в самом деле обладала какой-то суперсилой: выводить людей из равновесия.
– Хочешь, – кивнула Лилит. – Тебе интересно. И, наверное, немного больно. Или не немного.
– Мне совсем не больно, – возразила Лёля в жалкой попытке сохранить достоинство.
– У тебя лицо все шрамами пошло, – хмыкнула бывшая подруга Клода. – Как у куклы Евы.
– Какой куклы? При чем здесь кукла?
– У меня в детстве кукла была. Как раз Евой её и звали. Как папину новую жену. Очень на тебя похожа. Или ты на неё, потому что, выходит, моя кукла тебя старше. Суть в том, что глазки у неё такие же были – бесхитростные, безмозглые, широко открытые. Очень красивая кукла, папа, когда от нас уходил, подарил мне. А я на отца рассердилась и его же бритвой ей лицо покромсала. У неё красоту перекосило, а глаза все такие же бестолковые остались. Я ей лицо бритвой кромсаю, а она на меня доверчиво и тупо смотрит….. Ева её звали, я говорила?
– И что с куклой? – пробормотала Лёля.