Ад во мне - стр. 19
И он рванул к нам за спины. И это инкуб! Что же может произойти со мною, попадись я в симпатичные лапки этой нимфоманки?
– Будем писать заявление об изнасиловании? – Патрульный повернулся к Гераклу, тот только головой отрицательно покачал. – А вы, дамочка?
– Нет, конечно, никакого изнасилования не было, – задумчиво покручивая голубой локон, с соблазнительной улыбочкой произнесла Брунилия, глядя почему-то на меня. – Только вот он говорит, что это было в экстазе, а я точно помню, что это было у стены сарая.
– Тогда вы свободны. – Офицер повернулся в мою сторону: – А с тобой мы пройдемся в чистилище и составим протокол.
– А может, не надо? – заюлил я, нащупывая в кармане «дырку». – Я иностранец, законов ваших еще не знаю. Может, штраф на месте выпишем и на этом разбежимся? – Мне наконец-то удалось извлечь «дырку» из кармана и покрутить ею перед носом патрульного.
– Взятка должностному лицу при исполнении? – заревел демон. – Да я тебя за это в пекло на десять суток упеку!
– Иностранец? – услышала заветное слово Брунилия, оценивающе осматривая меня с ног до кончика рогов. – Мессир офицер, – она повернулась в сторону патрульного, – вы мужественны и неподкупны, а это так возбуждает девичье сердце. Демоны в форме всегда были моей слабостью. Не хотите пройтись на место недавнего преступления? Туда, за сарай. – Она подхватила смущенного демона под руку и поволокла в темноту, при этом ее хвост с бантиком указывал на двери таверны.
Мы все поняли. Через секунду на улице не было ни одного пьяного демона, только из-за сарая раздавались стоны и тяжелое дыхание.
Пока мы шлялись, за нашим столом прибавилось народу.
– Девчонки! – заорал Геракл, приглаживая разлохмаченные волосы. – Позвольте представить вам Соля, он прибыл к нам по обмену!
Какие все симпатюли! Сплошная экзотика! Веселье только начинается!
Пиво, водка, огуречик – вот и спился человечек.
Я открыл один глаз, закрыл и открыл второй. Дежавю. Только в окно льется не закатный свет, а рассветный. Покосился направо – никого, налево – никого. Ура! Чужого тела в кровати не обнаружено! А то последнее, что отчетливо помню, – это Брунилия, сидящая у меня на коленях и томно шепчущая мне на ухо о любви, ничем не омраченной, сочувствующий взгляд Геракла и возмущенный вид пыхтящего Вала, прячущего недовольную гримасу за кубком с вином. Странная реакция куратора слегка меня удивила, наверное, ревнует Бруньку, подумал я в тот момент, не найдя другого объяснения. Но я оказался кремень и смог сберечь свою мальчишескую честь от посягательств этой нимфоманки-иностраннолюбки, на радость остальным девушкам, украсившим в конце вчера нашу, изначально сугубо мужскую, компанию.