Абьюзер - стр. 9
– Что это? – сипло спросила девушку, на что та опять не среагировала. – Я это не надену! – заявила вполне решительно.
Смуглянка устремила на меня свой черный взор, переполненный испугом.
– Тот за дверями меня убивать, – пискнула она на ломаном английском. – Пожалуйста… Я боюсь. Помоги. Одевать всё. Он велел.
Животный страх в её теле читался неприкрыто, а на шее и руках сумела разглядеть синяки. Её бьют и похоже частенько. В груди всё сжалось и чувство справедливости забило глотку. Мрази! Меня он не убьёт пока, а вот эту несчастную может прямо здесь и при мне, чего никогда в жизни не смогу себе простить. Медленно кивнула, соглашаясь. Девушка благодарно дрогнула губами и направила меня в ванную комнату. Теплые струи воды действовали благосклонно на вымотанное и измученное подвальным пленом тело, даже в голове начало проясняться. После водных процедур, смуглянка занялась моим внешним видом.
– Зачем ему? – хотелось конкретики.
– Ужин у тебя, – тихо ответила она, стараясь не видеть мой взгляд в отражении зеркала. – Он придет. У всех здесь первый всегда Давид.
– В каком смысле первый? – скривилась я, явно уже понимая ответ на свой вопрос.
– Глупо спрашивать, – совестливо зыркнула девушка.
И правда, это дом торговца живым товаром, а я… Я даже уже не товар. Умолкла, наблюдая за стараниями смуглянки – макияж, укладка волос, даже маникюр.
– Я – Ада, – представилась ей, желая всё же хоть в ком-то увидеть поддержку.
– Озге, – ответила через некоторое раздумье девушка.
– Сколько ты здесь?
– Почти год, – тихо пискнула она и закусила губу. – Моюсь, убираюсь после их ночных развлечений. Помогаю на кухне.
– Ты красивая… Почему тебя не продали? – вопросила я.
– Он не разрешать. Девственниц он не трогать, чтобы не портить товар, а я солгала, что девственница, а когда он всё понимал, велел избить меня за враньё, но оставить себе. Он брезгливый и следит за тем, кто в его постели. Насилует всегда в защита, но не любит так. Я чиста, и ему нечего опасаться. поэтому каждую субботу и среду он в моя постели и никому не позволяет трогать меня.
– А остальные дни? – уточнила я.
– Местный шлюхи, – Озге пожала плечами.
– Трогать нельзя, а бить можно? – с болью посмотрела на неё.
– Если провинюсь… Он не бьёт женщин. Только его каратели.
Не бьёт женщин? Фыркнула, вспомнив увесистую оплеуху в подвале.
– Не бьёт, даже когда насилует? – скривилась я, желая опровергнуть данный факт.
– Девушки боятся… И понимать, что сопротивляться не получаться. Он либо аккуратен и нежен, либо просто убивает.
Сплошная гуманность. Захотелось сплюнуть. Раздвинь ножки сама либо сдохни? Чисто женское решение? Мало кто захочет принять абсолютную смерть, уж лучше позволить ему себя трахнуть, тем более Давид вполне привлекателен, не говоря уже о его психологической обработке жертв. Пленницы сами идут к нему в силки, мечтая стать героинями любовного романа, не подозревая, что всё во сто крат серьёзней. Как моя Лара. Где же ты, сестрёнка?!