Абсурд / Absurdity - стр. 7
САРТР. Время кажется мне все более нереальным. Но ты поступил мужественно, устроив эту встречу.
КАМЮ. Я ее не устраивал. Думал, это ты.
САРТР. Я эту встречу не устраивал. Бобрик, ты устроила эту встречу? Ты знаешь, что я терпеть не могу, когда ты вмешиваешься в мою личную жизнь.
БОВУАР. Я не вмешиваюсь в твою личную жизнь. Я – твоя личная жизнь.
САРТР. Что ж, если ты не устраивала эту встречу, и я не устраивал, и Камю не устраивал, как вышло, что мы встретились в этом довольно паршивом заведении, выбрав вечер, когда дождь льет с такой силой, что благоразумному человеку впору задуматься о строительстве ковчега? Думаете, эта встреча – результат чьей-то шутки? Может, это подстроили чертовы сюрреалисты?
БОВУАР. Какое это имеет значение, раз мы здесь? В свое время мы втроем так много смеялись. По большей части, над гротескной некомпетентностью других писателей. Может, один из них решил повеселиться за наш счет?
КАМЮ. Не имеет значение, что к этому привело. Главное – мы вновь встретились. Мы были такими близкими друзьями. Меня изумило, что ты мог так серьезно воспринять написанное сыном алжирской прачки.
БОВУАР. Мы нигде об этом не упоминали.
САРТР. У нас не было возможности, потому что Камю это делал при каждом удобном случае. К классовым различиям бедные более чувствительны, чем богатые, потому что для бедных оскорбление – все.
БОВУАР. Это тоже сказала я.
САРТР. Ты этого не говорила.
КАМЮ. На самом деле, думаю, это сказал я.
САРТР. Написанное тобой производила на меня огромное впечатление. Я восхищался чувством невероятной спешки, в которой ты, казалось, писал.
КАМЮ. Причина крылась в неопределенности по части моего здоровью. Сегодня я играл в футбол в дождь, получал удары по ногам и голове, но чувствовал себя счастливым и неуязвимым. А назавтра выблевал ведро крови, мне сказали, что у меня туберкулез, и я не могу играть в футбол. Вот я и стал писателем. Я всегда боялся умереть молодым.
САРТР. Все умирают молодыми.
БОВУАР. Ты выглядишь здоровым, как бык.
КАМЮ. Это иллюзия. Как и большая часть того, за чем мы гонимся всю жизнь.
БОВУАР. Сартр провел жизнь, гоняясь за красивыми пустоголовыми молодыми женщинами.
САРТР. Я гонялся за женщинами только потому, что они отказывались гоняться за мной. Уродливым мужчинам приходится прилагать больше усилий. Женщины всегда влюблялись в Камю. Мне, с другой стороны, приходилось сводить на нет их способность к сопротивлению, затягивая в водоворот умного разговора.
БОВУАР. Ваша дружба казалась невероятной. Вы такие разные. Когда Камю расстраивается, он замолкает. Когда Сартр расстраивается, он говорит. И чем сильнее расстраивается, тем больше говорит. Никто не может заставить его заткнуться. Говорит даже во сне. Он единственный человек, который может наставлять и оскорблять, одновременно храпя и пуская газы.