А зомби здесь тихие (сборник) - стр. 13

Сейчас крепость выглядела безжизненной. Ни звука не доносилось из-за ограды. Не брехали собаки, не мычала скотина. Не стучали топоры, не визжали пилы, а ведь мастерская у шишкарей была одна из лучших в округе. Не видно было часового на вышке.

А самое главное – ворота были распахнуты настежь. И никого.

– Не нравится мне это, – мрачно заявил Пашка.

– Думаешь, мне нравится? – поморщился Шелест. – Ну что, пойдем? Или не стоит?

– А вдруг им помощь нужна?

– А вдруг там засада?

Пашка насупился. Да, он понимал, что лезть в посад, у которого настежь распахнуты ворота, это безумие. Но иногда ради друзей приходится совершать безумные поступки. Иначе – кому такая дружба нужна?

– Вдвоем туда лезть не стоит, – рассудительно произнес Шелест. – Потянем палочку.

Пашка без слов обломал ближайший кустик.

– Длинная – идет. Короткая – остается, – объявил он и зажал палочки между пальцев.

– Угу, – кивнул Витька.

– Тяни.

Шелест вытащил короткую.

– Значит, так, – Пашка переломил ружье, проверил, заряжено ли. Конечно, заряжено. – Я захожу. Если через пять минут не выйду из ворот и не дам отмашку, значит, засада. Там уж сам решай, уходить или как. Если уйдешь, обиды держать не стану.

– Да чего тут решать. – Шелест поморщился. – Никуда я не уйду. Но к воротам не сунусь, не дождутся. Придумаю чего-нибудь, не боись.

Пашка коротко, с придыханием, хекнул, покинул кусты и, не кроясь, пошел к воротам посада.

Он не прошагал еще и половины пути, когда наблюдающему из зарослей Витьке между лопаток уперся вороненый ствол.

– Тихо, – посоветовали ему. – Тихо!

И отобрали помповуху.

Пашка этого, естественно, не увидел. Он, бесшумно ступая, крался к воротам, готовый в любой момент выстрелить и отступить. Но все было на первый взгляд спокойно, и к распахнутой створке он приблизился беспрепятственно. Заглянул.

Некоторый беспорядок на подворье наблюдался – валялось ведро, из которого рассыпалась и раскатилась картошка, кто-то сшиб небольшую поленницу рядом с крылечком. Но убитых, по крайней мере, видно не было, и это Пашку несколько приободрило.

Он прокрался впритирку к створке внутрь, перебежал к стене посада и, перепрыгнув через порушенную поленницу, взбежал на крыльцо.

Дверь посада поддалась без сопротивления, но оглушительно заскрипела, так что Пашка от неожиданности вздрогнул. За дверью было сумеречно, он шагнул внутрь и влево, чтобы не маячить на проходе. Хотел постоять в полумраке, чтобы глаза привыкли к темноте.

Не успели привыкнуть.

Пашку хватили по голове чем-то тяжелым и твердым, и он тут же выключился.

На пол осесть ему не позволили, но сам Пашка этого, естественно, не почувствовал.