А за окном – человечество… - стр. 7
Готовясь к ужину, я первым делом старательно вытряхнул мертвенно-пыльные чехлы с дачной мебели. Для создания ретро-романтической обстановки кинул на стол белоснежную кружевную скатерть, связанную ещё моей мамой Татьяной Яковлевной в годы далёкой гагаринской эпохи – с тех пор она в нашем доме стала символом большого и радостного праздника. И поленца для традиционного дачного шашлыка я взял не абы какие, а самые знатные, наиважнецкие, – грушевые, кои лежали у меня в душистой вязанке дров особо, отдельным рядком.
Нет лучшего места и лучшей минуты для отрадного разговора, чем возле таинственно, словно из ничего, мистически оживающего в потёмках огня…
– У меня такое ощущение, что мы с тобой никогда не расставались и всю жизнь были рядом… – вздохнула Зоя.
Я осторожно усмехнулся:
– Когда я узнал, что ты вышла замуж, то получил ощутимый укол ревности.
– Со мной было то же самое относительно твоей Марины…
– Неужели мы предчувствовали, что доживать свой век будем вместе?
– Во-первых, разве это уже решено? А, во-вторых, как плохо звучит – доживать…Почти как дожёвывать. Я может быть и соглашусь быть вместе, но только при одном условии – жить и не тужить!
– А ты не забыла нашу встречу в Праге? Кажется, было самое начало горбачёвской перестройки. В СССР свирепствовал сухой закон. А там, в Чехословакии, на каждом шагу такое отменное пиво!..
– Карлов мост! Да, все в памяти… – Зоя бережно взяла мою ладонь и приложила к своей щеке. – Столкнуться двум бывшим сокурсникам нос к носу не в родном Воронеже, а за тысячи километров от него! Твоя жена тогда, кажется, застряла в магазине, а мой муж вовремя увлёкся в трактире дегустацией «Старосмиховского»! Слушай, судьбе просто нравится устраивать для нас неожиданные встречи! И я от души благодарна ей…
В час близкий к полночи я торжественно взял Зою Витальевну под руку, и мы сошли по крыльцу моей хибары под звезды. Словно заступили в театральный зал, где на сцене сейчас будут давать представление сами небеса.
– Этот домик на тихой воде.
Мы к нему глубиною причалим,
Весь в зелёные ветви одет,
Так радушен – до слёз, до печали… – деликатно вздохнула Зоя.
Августовский мрак отяжелел стылой сыростью близкого Дона, черным запахом прогоревших углей костра и бледно-розовым ароматом вызревших к Спасу яблок. Густота ночи такова, что каждый шаг даётся с напряжением.
– Постоим у вечерней воды…
Это – август! Созрели плоды…
Мы полжизни его дожидались.
Постоим, помолчим о любви,
О которой и в снах не сознались.
– Зоенька, не врублюсь: ты что-то своё читаешь? – сказал я, положив ей руки на плечи.