А. З. - стр. 25

– По гадальнику давно не получал?

Андрей со смехом отскочил в сторону.

Максим встал в полный рост. Отряхивая ладони, кивком указал на овраг:

– Мои сигареты.

– Где? – прищурился Олег. Рядом с дохлой вороной разглядел красно-белую пачку. – А да, вижу.

Андрей удивлённо уставился на Максима:

– Ты куришь?

– Бросил.

– И правильно сделал. Как будущий учёный, могу сказать, что никотин оказывает пагубное влияние на клетки мозга, которые отвечают за память.

– Не в этом дело. После больничных пилюль тошнит от табачного дыма.

Андрей состроил рожицу:

– А самому силы воли не хватило. Эх ты… – Пытаясь рассмотреть пачку, вытянул шею. – Уверен, что твои?

– В тот день я вернулся домой без сигарет. Где-то выпали. А в овраге лежит «Мальборо». Я курю только такие. Пару раз пытался перейти на другую марку, сразу кашель.

Андрей хохотнул:

– Самая раскрученная марка, лидер продаж. Кто угодно мог обронить.

– Если откроешь пачку, то увидишь, что сигареты перевёрнуты вниз фильтром. Я всегда так делаю.

– Зачем?

– Руки зачастую грязные, хватаешься за фильтр, потом в рот – противно. И угостить кого-то можно. Не переживаешь, что фильтры облапают.

– Никогда бы не придумал, – пробормотал Андрей. – Давай проверим.

Максим пожал плечами:

– Давай. – И боком, ловко переступая ногами, стал спускаться в овраг.

Андрей последовал его примеру, но споткнулся и по инерции побежал вниз, выпучив глаза и вопя во всё горло. Максим едва успел схватить его за кофту. Олег решил не рисковать, сразу сел на край обрыва и съехал по склону, как с горки, о чём тут же пожалел: в задницу впились сухие острые хвоинки.

Чертыхаясь, Олег встал, отряхнулся; теперь еловые иголки вонзились в ладони. Оттянул джинсовую ткань от ягодиц, борясь с желанием запустить руку в штаны и почесать пятую точку. Не понимая, почему приятели не двигаются с места, выпрямил спину:

– Проверяйте уже! – Посмотрел, куда смотрят они, и прошептал: – Мать честная…

Вся растительность на обоих краях оврага тянулась не к небу, а клонилась в одну сторону, будто верхушки деревьев и кустарников притягивало к земле магнитом. Неестественно удлинённые стволы и ветви не имели чётких очертаний, словно художник прошёлся по картине влажной кистью и не успевшие высохнуть краски расплылись. Даже воздух казался слоистым. Нерезкий фон и размытость контуров вызывали лёгкое головокружение, какое обычно возникает на карусели, когда она движется слишком быстро и сложно сконцентрировать взгляд на каком-то предмете.

К горлу подкатила тошнота. Олег провёл ладонью по пересохшим губам:

– Мистика.

– Оптическая иллюзия, а не мистика, – произнёс Андрей учительским тоном. – Любое визуальное восприятие нашего окружения, которое не позволяет видеть горизонт или воду, может быть ошибочным.