А вы точно – социологи? Нетолерантные истории о становлении социологии в регионах России - стр. 19
Ну вот, и на нашем корабле в Ленинской комнате устроили эту выездную приемную комиссию (на лодках, очевидно, невозможно ее организовать в принципе, а в казарме, где живут экипажи лодок, видимо, неудобно). И потянулся народ – и наши, и с лодок. Уж не знаю, у кого там какие результаты получились по итогам собеседования. Не узнавал я, потому что расстроился. Подошел я к этой комиссии и говорю:
– Дорогие товарищи! А вот мне еще год служить осталось! А можно я с вами сейчас пособеседуюсь, еще годик послужу, а потом уволюсь, и к вам в МГУ приеду?
– Нельзя, – отвечают дорогие товарищи, – не в нашей это власти!
– Ладно, понимаю, – говорю я, – но вы же к нам на следующий год снова весной приедете?
– Это сильно вряд ли, – говорят товарищи, – не думаем…
И, вы знаете, не обманули! Действительно – на следующий год не приехали!
Ну, что же делать? Я собрал все бумажки, которые были у этой комиссии при себе (программы, вопросы к собеседованию / экзамену, какие-то буклеты, методички), сформировал посылку и отправил ее Олегу в Капустин Яр.
И Олег, уволившись из армии через месяц, проштудировал эти программы-методички, поехал в Москву и поступил в МГУ. На философский факультет. На социологическое отделение.
А я отслужил еще год, уволился и вернулся в политех к своему сопромату, теории механизмов и машин и режущему инструменту.
И даже сессию после возвращения сдал неплохо. Что совсем уж ни на что не похоже…
И вот на протяжении последующих четырех лет наши встречи с Олегом выглядели примерно так. Пару раз в год (как правило, на каникулах) Олег появлялся в Волгограде с очередной (иногда – внеочередной) компанией друзей и поклонниц (как правило, тоже студентов университета), мой график летел к чертям (хотя какой у меня тогда был график?), и в веселом беззаботном трепе я выхватывал какие-то интересные мне темы. Тост «За Бэконов – Роджера и Френсиса!» (надо почитать), спор о системе наук по Конту (а кто такой Конт?), обсуждение оснований стратификации по Сорокину (а что такое стратификация?).
В общем, Олег уезжал, а я шел в библиотеку. За Бэконами (обоими), Контом (не так-то это было просто) и Сорокиным (тем более). Но что – то все же находилось. Уж Платон-то с Аристотелем всегда были доступны.
А потом произошло еще два события. Называю их по порядку, а не по значению.
Во-первых, на излете советской власти, когда деньги у партии еще были, а силы уже кончались, в волгоградских газетах появилось объявление. Примерно такое: «Объявляется набор слушателей в открытую философскую школу. Принимаются все желающие».