А в небе стрижи - стр. 14
– Ешь свою кислятину, а я погляжу, как ты будешь морщиться, – плоско пошутил он, но Алёнка, выбирая ложечкой лимонные струйки с поверхности мороженого, ощутила, наконец, желанный вкус.
– Витя, я должна тебе сказать что-то очень важное, – начала девушка и замолчала, не зная, как продолжить и утешить человека, с которым встречалась так долго, не понимая, что не любит его.
– Если это важное, например, дата свадьбы, то я могу предположить, что ты назначишь её на июль.
Да, она давно мечтала о свадьбе, но мать Виктора не хотела становиться бабушкой слишком рано, а потому отодвигала торжество на окончание учёбы.
– Нет, Витя, свадьбы у нас не будет. Я бы хотела остаться с тобой друзьями, но ты, наверное, не захочешь. Витя, – мягко произнесла Алёнка, – я люблю другого человека.
– И кто же это? – опешил он. – Неужели тот фраер в военной форме? Вот уж не знал, что тебе нравятся неотёсанные мужики.
– Его зовут Александр, и он не неотёсанный мужик, – зачем-то бросилась на защиту девушка, хотя не хотела говорить Виктору о нём.
– Значит, успел он здесь наследить… – проговорил молодой человек, втягивая тёплый воздух помещения, так как взял в рот большой кусок мороженого.
– Что значит – наследить?
– Пришёл, увидел, наследил – так Александры делают, и твой уже не первый.
– Витя, я бы не хотела ссориться с тобой…
Алёнка хотела сочувствующе погладить его по руке, но он, выдернув ладонь, бросил зло:
– Да катись ты! – Схватил куртку и вышел из кафе.
Вечером, когда вернувшаяся с работы мать позвала его к столу, он буркнул, что не хочет есть. Алла Григорьевна, не расслышавшая из кухни ответа, заглянула в скромную спальню двухкомнатной квартиры.
– Виктор, – произнесла она с ударением на последний слог, – хватит капризничать.
Однако узнав причину, разволновалась не на шутку. Сорокадвухлетняя женщина мечтала доучить сына и женить его на обеспеченной девушке, чтобы наверстать упущенное без мужской ласки время. Муж её, инженер, уехал однажды в командировку за комплектующими для производства, да только потом не вернулся. Сам укомплектовался в другую семью.
Алла и в местком автозавода обращалась, и в профком – только себе навредила. Позже выяснилось, что там, в другом городе, мужа понизили в должности за аморальное поведение, и алименты на целых двадцать рублей женщина стала получать меньше, но мужа, разумеется, вернуть не смогла.
В бухгалтерии она доросла до главного, но на взрослого парня приходилось тратить, а на себе – экономить. Впрочем, ещё больше Аллу Григорьевну страшил осенний призыв в армию: учёба закончится, и сына запросто отправят в Афганистан. Михаил Никифорович мог бы похлопотать за зятя, а теперь что же? Ещё не зная, что скажет, она набрала телефон Алёнки.