А мы на стиле - стр. 39

Ладно, завтра с ним поговорим. С этой мыслью натянула одеяло по шею да перевернулась на правый бок...

Макс

Пришел я с прогулки примерно часа через три и начал ждать расстрела, когда с кухни донеслись родительские голоса.

— Его наказать надо, Паш, — недовольно сказала мама, — никак не радовать подобными вещами!

— Я знаю Максима, Нина. Он никогда просто так никого не обижает.

— По-твоему, зам директора врет? — не сдавалась женщина.

И почему я не удивлён? Она даже понятия не имела, каким человеком вырос ее собственный сын.

— Я этого не сказал. Просто Оксане Константиновне часто свойственно преувеличивать ситуацию. Сам разберусь во всём.

— Валяй. Пойду тогда снимки обрабатывать. Макс все равно тебя больше любит.

— Нин, хватит. Ты для этого предложила нам опять съехаться, чтобы тыкать всякой чепухой такого плана?!

Между ними повисло молчание. Минуты на две. Мне с лихвой их хватило, чтобы раздеться и со скейтом прошмыгнуть к себе в обитель. Чертова дверь! Надо же ей было скрипнуть, как та не скрипела ни разу до моего заселения. Блин!

На противный звук мгновенно нарисовался в проеме батя с весьма озабоченным видом. Все, что успел, лишь опустить скейтборд на законное место.

— Нам срочно необходимо поговорить, молодой человек.

— Зам директора опять наябедничал? — не удержался от ехидного вопроса.

— Об этом мы тоже поговорим, но уже по дороге. Поехали.

— Куда? — сильно удивился его прыти.

Да и судя по спокойному голосу мужчины, мне совсем не грозил родительский гнев. Странно.

— Помнишь свою мечту? — вдруг спросил отец. — Тебе пришлось отказаться от неё, чтобы поддержать меня в очень непростое время.

Отвел глаза, зло скрестив руки на груди. Мог бы и не напоминать про день, в который я поставил крест на желанном с детства.

По моей мечте не прошёлся бульдозером, наверное, только самый ленивый. Остальные же смеялись, высказывая все, как один, что модель — не мужская профессия. Мол, крутить перед камерой бедрами — удел для женщин. Но самое смешное, ни один из критиканов не знал, чего бы хотел сам. Они просто плыли по течению, пока однажды родители не решали, куда отдать неопределившееся божье дарование. Поэтому их мнение с удовольствием отправил в Сибирь.

Отец — единственный, кого послать не позволила совесть, особенно во время решения мужчины разойтись с Ниной Андреевной, тянущей всех на дно.

Она первая скатилась в бутылку, а затем затянула в нее и папу. Печально, но факт — женщина реально способна не только создать, но и погубить семью.

— Знаю, что помнишь. Пришло время ее воплотить.

— Что? — невольно челюсть потерял. — Ты шутишь, да?!