А мы на стиле - стр. 21
«Позже спишемся», — прилетело следующее сообщение от подруги и очень вовремя.
Мне срочно нужно остыть. Ровесник — репетитор?! Пять баллов за гениальность! Как пить дать, дизайнер решил выгодно пристроить дочку.
Даже не знаю, почему подобный каламбур злил до посинения. Мы ведь с ней просто друзья. Она вполне может встречаться с кем-то.
Черт! Черт! Черт! Я не хочу, чтобы Ди-2 встречалась с... Как же всё неправильно! Марсианка с кольца Сатурна никогда ведь не интересовалась земными мальчиками! А что если она влюбится в своего репетитора и через три года помашет всем ручкой, сменив русскую фамилию на иностранную?
Ну, блин, почему мне всего пятнадцать?! Будь у меня деньги, я бы давно приехал лично увидеть ее. Заодно не отказался бы от встречи с дизайнером! Тоже мне сводник! Не слишком ли много он на себя брал? Всё! Пора копить на билет! Я не отдам подругу какому-то там носителю языка! Нечего им за счет наших популяцию повышать!
Юля
Дядя Руслан остановил машину неподалеку от главного входа в высокое здание песочно-желтого оттенка со множеством стëкл. Моя элитная школа, состоящая из трех корпусов, по-прежнему стояла на месте. Жаль. Всё лето ее не видела и не видела бы столько же! Но увы, мы снова встретились. Не знаю, кто в этом году доконает кого больше.
С грандиозного сегодня начинался он — девятый класс под неизменным руководством Валентины Генриховны.
Она самая требовательная, самая жесткая и самая бесчувственная учительница. То, что суровая женщина редко «карала» меня за оценки в отличие от других — явно заслуга отца. Перед ним классная испытывала трепет, поэтому зачастую прощала его дочери некоторые проблемы с успеваемостью.
Но одноклассники — это одноклассники. Они не разделяли учительского признания местного модельера. Правдоподобная игра Валентины Генриховны «никаких любимчиков» не впечатлила их, а отношение ребят ко мне продолжало оставаться, мягко сказать, недоброжелательным. Камень нашего преткновения — моделлинг. Кто бы сомневался?
Да, я модель, но в обычной жизни не носила брендовых вещей, высокомерно не задирала голову, не размахивала купюрами перед чужими носами, хотя могла бы, и не диктовала, кому как одеваться за пределами школы. Валентина Генриховна часто выводила нас куда-нибудь целым классом. Ей нравилось «приобщать молодежь к прекрасному», и у меня выпадало много возможностей, чтобы проявить «мнение модели». Никогда не говорила всеми ожидаемую фразу: «Сними это. Сейчас в моде...». Не высмеивала безвкусно одетых девочек или мальчиков. Одноклассники сочли мою тактичность слабостью. Не было бы обидно, было бы смешно. Раз я не примерила роль тиранши серой массы, то эта серая масса взялась тиранить меня.