А как же Мы? - стр. 7
«У него есть дочь… твоя и его. Ему нужно сказать… довериться. Пусть знает для того, чтобы был стимул жить дальше. Тебе не обязательно возвращаться к нему».
Но ум Ады тут же останавливал её:
«Да! Я верю тому, что он говорит. Муки совести — самое страшное наказание для человека. И потом, у него действительно никого не осталось. Но если Тёма узнает о том, что Викуша его дочь, то покоя тебе не видать. Он непременно захочет принимать участие в её жизни, а заодно и в твоей. Если ты не согласишься, то он обязательно затеет судебные тяжбы. Он отвоюет общение с дочерью, а она больной ребёнок. Артём, с его мнительностью, только усугубит проблемы. Будет винить в случившемся себя, ну, заодно и тебя. Станет настаивать на отъезде в Германию: сначала на лечение, а там не факт, что сможешь вернуться. Твоя жизнь будет вдали от сына: разве можно предать одного ребёнка ради другого? И потом, как знать, что у Тёмы творится в голове. Смог же он полтора года назад так жестоко и некрасиво обойтись с тобой, казалось бы, своей любимой женщиной. Нужно помочь ему, но как? Ка-а-ак?»
И тут сполохом в голове у Ады возникло понимание, что делать. Ведь в городе до сих пор жила девушка, безумно любящая стоящего перед ней на коленях мужчину.
«Она готова прощать ему всё, даже интрижку со мной. И самое большое счастье для Артёма в том, что в её доме его ждёт не одно любящее сердечко, а целых три: Эллада и её полугодовалые малыши — Полинка и Коленька, названные так в честь его бабушки и отца».
— Артём! Встань, пожалуйста с колен. Право, стыдно. Люди обращают внимание. Да и разговаривать, не видя твоего лица, мне неприятно.
Артём отрицательно покачал головой.
— Нет, Ада… Нет. Я очень грешен! Ты не представляешь, как я себя виню в случившемся! — прохрипел он с надрывом. — Я знаю, что нет мне прощения за содеянное… И если ты всё же сможешь меня когда-то простить, ты — чистая душа.
— Артём! — жёстко произнесла она. — Я давно отпустила обиду. Если бы мне нужно было отмщение, то я не оставила бы произошедшее без наказания ещё тогда… Но ты должен понять одно: я говорю сейчас это не для того, чтобы успокоить твою совесть, и даже не ради себя, а ради той, которая любит тебя уже много лет. Ждёт и надеется, что когда-то ты проснёшься, вынырнешь из придуманной сказки. Тешит себя мыслью, что набегаешься, наконец, и вернёшься к ней. Я думаю, ты знаешь, о ком я говорю…
Он поднял на неё заплаканное лицо. Его ресницы несколько раз взмахнули, показывая Аде, что он всё понял.
— И если ты поторопишься, то ещё застанешь Полинку и Коленьку за кормлением. До того, как она уложит их спать.