А как же Мы? - стр. 28
Войдя в комнату, на которую указала Лада, Артём остановился, рассматривая изменения. Раньше это была гостиная — самая большая в этой квартире, с качественным ремонтом и добротной мебелью под старину. Теперь же всё выглядело по-другому: новенькие светлые обои, на огромном окне — только лёгкие белоснежные шторы и минимум мебели. В комнате на тридцать квадратов стояли лишь два плательных шкафа да угловой комод, к торцам которого пристроились детские кроватки. А ещё в ней была автоматическая люлька-качели на двоих, и на полу лежал огромный ковёр из натуральной шерсти. На нём — большой развивающий коврик и… горы игрушек.
Артём сделал несколько шагов в глубь помещения и прикрыл глаза, глубоко вдыхая окружающие его запахи. В комнате приятно пахло чистотой и свежестью, а ещё немного — натуральным деревом и… маленькими детьми. Уж откуда его мозг определил, что то, что он сейчас чувствовал, является запахом младенцев, сложно сказать. Может быть, сработали ассоциации с увиденным, а может, так подействовало знание, что это детская, но он кайфовал от этого. Его переполняло счастье размером с эту комнату, а возможно, и больше.
«Я — отец! Я стал отцом!»
На внезапно ослабевших ногах Артём подошёл к кроваткам. Дети, темноволосые, как и он сам, беззаботно спали.
«Это девочка, — внезапно понял Тёма. — «Полина», — вспомнилось ему, как Ада назвала одного из детей.
Маленькая кнопочка, Тёмина копия, засунув пальчик в красиво очерченный ротик, причмокивала пухленькими губками и… улыбалась своим сновидениям. Сердце молодого человека вскипело и начало таять словно кусочек сливочного масла на разогретой сковороде.
«Моя девочка! Моя доченька!»
Слёзы нежности навернулись на глаза, заволакивая пеленой милый образ. Не стесняясь, он смахнул их и перевёл счастливый взгляд на вторую кроватку.
«А это, видимо, Коленька, — подумал молодой человек. — Господи, да он просто копия Ладушки! Они такие разные и в то же время одинаковые! Как такое может быть?! А моё? Что в нём от меня?»
Даже во сне — серьёзный. Лицо более круглое, чем у него. Губы, как у Лады, и плотно поджаты. Бровки вразлёт, нахмурены. Но, присмотревшись, нашёл и своё: у мальчика были длинные чёрные ресницы, как и у сестры, но вот только более выраженные, словно подведены — его особенность.
«Мой малыш! Сынок!»
Да. Его дети. Маленькие, хорошенькие и уже такие родные… И это несмотря на то, что только что их увидел.
«Ох, вы мои любимые…»
Тёма опустился на ковёр, усевшись так, чтобы, чуть повернув голову то в одну, то в другую сторону, можно было разглядеть детей. Сколько он так просидел, неизвестно. Его мысли то кружили здесь, в пределах комнаты, то уносились за неё, перемежая настоящее с прошлым и будущим. И, задумавшись, Артём не сразу заметил, как рядом с ним тихо опустилась Эллада.