А. И. Солженицын «Один день Ивана Денисовича». Основное содержание. Анализ текста. Литературная критика. Сочинения. - стр. 3

Пока он лежал и раздумывал, дежурный надзиратель Татарин незаметно подкрался к нему и определил ему «трое суток кондея с выводом». Вообще-то Шухову повезло, потому что «с выводом на работу – это еще полкарцера, и горячее дадут, и задумываться некогда. Полный карцер – это когда без вывода». Иван Денисович поспешно собирается и идет с надзирателем в штабной барак, но выясняется, что Татарин просто решил заставить его вымыть пол в каптерке. Сначала в этом помещении мыл пол специальный зэк, которого даже и на работу не выводили, но поскольку этот зэк имел доступ в кабинеты майора, начальника режима, кума, то он слышал такое, чего и сами надзиратели не знали. Вот он и решил, что мыть пол в надзирательской ему не по чину. С тех пор и стали назначать на мытье полов проштрафившихся работяг.

Получив приказание, Шухов без рукавиц побежал к колодцу, а по дороге с любопытством остановился у термометра, у которого столпились бригадиры, «а один, помоложе, бывший Герой Советского Союза, влез на столб и протирал термометр». С мытьем полов связана одна серьезная проблема – совсем не годится мочить с утра валенки. После этой мысли Иван Денисович вспоминает с жалостью о полученных в октябре новеньких ботинках, которые в декабре пришлось сдать, чтобы получить валенки: «ничего так жалко не было за восемь лет, как этих ботинков».

Когда надзиратели пеняют Ивану Денисовичу на то, что он неумело моет пол («босиком, щедро разливая тряпкой воду, ринулся под валенки надзирателей – должно быть, не видел, как это делают бабы»), Шухов отзывается, что его «от бабы отставили в сорок первом году (т. е. он сидит уже восемь лет), и он уже вообще забыл, каковы бабы собой. Пол мыл Шухов бойко и халтурно: «Работа – она как палка, конца в ней два: для людей делаешь – качество дай, для начальника делаешь – дай показуху».

После мытья пола Шухов спешит в столовую есть баланду. Он не заходит в барак, где выдают пайки хлеба: так он думает сэкономить хлеб на вечер. Его миску стережет Фетюков «из последних бригадников, поплоше Шухова». «Баланда не менялась ото дня ко дню, зависело – какой овощ на зиму заготовят. В летошнем году заготовили одну соленую морковку – так и прошла бригада на чистой моркошке с сентября до июня. А нонче – капуста черная. Самое сытное время лагернику – июнь: всякий овощ кончается и заменяют крупой. Самое худое время – июль: крапиву в котел секут… В любой рыбе он <Шухов> ел все: хоть жабры, хоть хвост, и глаза ел, когда они на месте попадались, а когда вываривались и плавали в миске отдельно – большие рыбьи глаза, – не ел. Над ним за то смеялись». Ест Шухов, несмотря на холод, сняв шапку – не отвык за восемь лет.