А если это любовь? - стр. 39

– Собирайся. Поедем…

– К-куда?

Разве еще не все? Ему мало? Он… неужели он хочет продолжения? Сколько ему лет? Бэлла утверждала, что чем старше любовник – тем лучше. Потому что ему в силу возраста от любовницы много не надо. Но по всему выходит, что Родион еще недостаточно стар.

– В гостиницу. Ты же не думаешь, что это стоило почти тринадцати кусков зелени, что я на тебя потратил? – Родион кивнул в сторону кресла, в котором она его обслужила. Дарина открыла рот:

– Тринадцати?

– Твои тряпки стоили очень дорого. Как и все остальное.

Так дорого?! Ей хотелось сорвать с себя всю одежду и закричать – мне это не нужно. На, забери! Если уж на то пошло, она бы лучше взяла деньгами. По крайней мере, эти деньги позволили бы ей закрыть немалую часть долга по ипотеке. Ну, или заплатить за следующий семестр. А то и два. С другой стороны, они условились, что он платит ей за выезд. Так что…

– Только можно в какую-нибудь другую гостиницу? – тихо попросила она.

– Другую?

– Не ту, где вы с Бэллой останавливались. Понимаете, там меня все знают…

– И что?

И то! Ей очень не хотелось бы, чтобы до начальства дошло, чем она занимается в свободное от работы горничной время. Дарина не была уверена, что после такого ее не погонят оттуда ссаными тряпками. А ведь они наверняка погонят... Он что, тупой? Или издевается?

– То, что это – не очень удобно, – туманно объяснила она.

 Эти ее слова Родион комментировать не посчитал нужным. В подземный паркинг они спустились молча. От неизвестности раздрай у Дарины в душе достиг каких-то запредельных высот. Она чувствовала себя сверхзвуковой ракетой, несущейся в неизвестность. Она боялась сгореть, так и не достигнув линии Кармана.

Уже сидя в машине Родиона – шикарном представительского класса Мерседесе, она поняла, что была так взволнована, что не запомнила абсолютно никаких деталей. Ни интерьера офиса, ни лица его секретарши, ни расположения лифтов. Ни-че-го, на что можно было бы отвлечься в своих мыслях прямо сейчас. Зато в памяти навсегда выгравировались черты его лица. Когда он, застывая на грани, так сильно стискивал челюсти, что на его покрытых частой щетиной щеках проступали желваки, а на шее вздувались вены. Удивительный все же нюанс… Ничего не зная о человеке, в какой-то момент коснуться, кажется, самого потаенного. Завораживающий. Может быть, поэтому она на него и смотрела. Все время, что работала ртом.

Не понимая своих истинных ощущений, Дарина пялилась на руки Родиона, в которых он уверенно сжимал руль. Разглядывала его орлиный профиль. Он весь состоял будто из углов и остро заточенных линий. О которые так легко можно было пораниться…