А если это любовь - стр. 8
Я невольно отметила, что женский пол среди приглашенных преобладал, да и приходили не парами. С другой стороны, большой брат сам не был женат, и не торопился, как ответил однажды на мой вопрос.
Тетя Катя быстро усадила шумных девчонок за большой стол, за которым лепили пельмени, а уже готовые на подносах выносили на мороз. И холодильника не надо. Парни, уж я так их окрестила, хоть они и были возрастом, как мой брат, больше мешали, галдели и травили анекдоты под дружный смех девчонок, пока их дядя Ваня не погнал первыми в баню.
— Мать, дай шампунь, — крикнул Сережка.
— Так стоит же там!
— Это у пацанов стояло, пока они не прочли на этикетке: "Для тонких и секущихся концов". А то просто мылом помоются.
— Вот засранец! Сейчас как хворостиной по заднему месту получишь, не посмотрю, что взрослый и подруг позвал, — ответила тетя Катя, а девчонки за столом прыснули от смеха.
Абсолютно ни с кем не знакомая, я быстро освоилась. С коммуникабельностью проблем никогда не было. К окончанию лепки пельменей я устряпалась в муке не меньше остальных.
— Ох, красотки мои! — всплеснула руками т. Катя, глядя на нас с улыбкой. — Сейчас мальчишки освободят баню. Как раз прогреют ее хорошенько. И вы, мои хорошие, смоете с себя все дурное, что прилипло за год. Марта, ты же помнишь нашу баню?
— Конечно, теть Кать! Такое не забывается.
Настоящий бревенчатый сруб стоял в конце огорода у самой речки. Для самых отчаянных зимой вырубали прорубь, а то и попросту прыгали в сугроб. Вот и сейчас до нас долетели крики и возгласы смельчаков, а девчонки подорвались с мест. Как это они такое шоу пропустили: голые и распаренные мужские телеса по дорожке добегали до проруби и с гиканьем возвращались обратно в баню.
— Батя, а ты девчонкам венички запарил? — в дом влетел Сережка, а за ним остальные: довольные, раскрасневшиеся и пахучие после бани.
— А то! Самые лучшие. Если, конечно, вы вместо чая пряного не вызузлили там, — хохотал дядя Ваня.
— С чего бы, батя?
— А то забыл, как пьяные с мужиками устроили однажды? Думали, травяной настой и выпили после парилки.
— Да, рассказывай! — отмахнулся большой брат. — Ну, перевернули невзначай.
— А нефиг в бане самогон хлестать. Помылись, в избу и за стол. Да, девчонки? А ну, живо в баньку! Хоп-хоп-хоп, — подзадоривал дядька, а те со смехом подхватили вещички и веселой гурьбой побежали в сторону бани.
Я решила не корчить из себя неженку и присоединилась к желающим смыть негатив, скопившийся за год. Поймав в который раз пристальный взгляд Влада, я выходила последней из дома, когда до меня донесся голос брата: