А единороги будут? - стр. 32
– Я очень рада, что ты оправдала мои надежды, – пропела своим хрустальным голосом моя приемная мамочка. – Пойдем, отпразднуем это знаменательное событие… наедине.
Услышав специально выделенное последнее слово, Сонола тихо фыркнула и свернула в одно из ответвлений в коридорах.
А я шла рядом с Марими и размышляла, стоит ли с ней делиться информацией о сделанном мне подарке или не надо. Наконец решилась уже почти возле ее апартаментов.
– Леди Сонола очень щедро поздравила меня с поступлением, – начала я исподволь.
– Да? – в глазах моей приемной мамочки засверкал интерес и я продолжила:
– Она подарила мне Рикиши.
Леди Марими застыла в дверях, потом резко развернулась и пристально уставилась на меня:
– А ритуал передачи прав был?
Я нахмурилась, потом отрицательно помотала головой:
– Нет, я просто напоила его своей кровью без всякого ритуала. А какой ритуал надо провести?
– Напоила кровью? Добрая девочка, – прозвенела Марими, проигнорировав мой вопрос про ритуал.
Стол действительно был накрыт на двоих, но сопровождающая нас делегация молодых людей никуда не исчезла. Они крутились вокруг, стараясь не просто исполнять, а предугадывать наши желания. Ну, а мы вели светскую беседу ни о чем. То есть не совсем ни о чем, но около того. О погоде, о природе, о цвете платья…
Я уже смирилась, что осмотреться в этом мире и самой решить, хочу ли я тут остаться или нет, мне не позволят. Да и странный будет выбор – между жизнью в неизвестном мире и смертью в известном. Скорее, уж нет у меня никакого выбора и не было.
А наш разговор перетек к чему–то более путевому – что лучше всего взять с собой в академию. Правда, мне почти сразу было сказано, что мне все соберут и без моего участия. Единственное, что требовалось – посетить вечером швейную мастерскую. Вообще я даже радовалась, что мы так мало разговариваем, ведь уже было время обеда, а я еще не завтракала.
Но когда первый голод был утолен и перестал давить на мозг, то я занервничала. Рикиши у меня остался без присмотра, а там Сонола бродит. И обряд, опять же какой–то…
Рикиши–обряд–Сонола. Это трио напрочь вытеснило у меня из головы мысли о том, что завтра приемная комиссия будет устраивать мне очередной допрос с пристрастием.
Но леди Марими, как нарочно, не произносила волшебных слов о том, что она наелась. Я же все откровенней ерзала на стуле, и, наконец, решилась нарушить их этикет:
– Простите, но я очень переживаю о своем подарке. Утром я оставила его не в самой лучшей форме и…
– Ничего с ним не случится, – в хрустале зазвенело легкое пренебрежение. – Кстати, пойдем, я покажу тебе одну картину.