А что скажет психолог? - стр. 43
– Может начнем с другого?
– Я больше обломаюсь, если ты кончишь через две фрикции, и придется ждать твоего восстановления.
– Ладно, кажется, я уже ничего не понимаю. Делай что хочешь.
– Тогда просто закрой глаза и не мешай нам получать удовольствие.
– Ты такое говоришь?! Кажется, я в каком-то сне, – бубнил он, все же закрыв глаза.
– Ты только не усни, этого я тебе не прощу, – по-доброму возмутилась Маша, отстраняясь от его тела и ставя руки в боки.
– Нет, не сплю. Моя Маша, – еле заметно улыбнулся Яр, не открывая глаза.
Его слова растопили вспышку негодования в Павловой, и она вновь почувствовала в теле негу и возбуждение. Засунула в рот указательный, средний и безымянный пальцы правой руки, смачивая их слюнной, а после поднесла их к верхней части пениса Ярослава и, сделав круговое движение, сдвинула верхнюю плоть вниз и обратно.
Ярослав напрягся, Маша же вновь поднесла руку ко рту и лизнула теперь ладонь. Мокрой чуть сжатой ладонью, словно держала в ней хрупкий сильно вытянутый не толстый стакан для воды, она провела по его члену сверху вниз, и наконец коснулась языком головки, рисуя на ней слюной кольцо.
Опуская голову ниже, ее губы заскользили по коже члена, и обволокли его небом и языком, вплоть до ее гортани. Руку у основания фаллоса Ярослава пришлось нежно сжать, так как тот не помещался весь у нее во рту.
– Маша, – сдавленно отреагировал Яр, глубоко дыша.
Чтоб не вынимать его член изо рта, она положила на его губы свободную руку и сделала ей жест «т-с-с». Вероятно, Ярослав снова закрыл глаза и окончательно расслабился. По микродвижениям его тела, Мария поняла о надвигающейся кульминации их первой близости. Она плотнее охватила его член ртом и сжала гортань, чтоб принять именно в рот прилив семени. Яр дернулся вытащить пенис, но Маша одним касанием дала понять ему, что готова на большее. Тут Быковский окончательно сдался и кончил.
Секунд через пять, Яр потянул Машу к себе, чтоб та села рядом, положа голову на его плечо. Он обнял ее и долго-долго молчал.
– Я безумно тебя люблю.
– Я тоже тебя любою, Яр, – согласилась Маша, а потом немного помолчав, продолжила, – Знаешь, не могу тебя называть какими-то нежными прозвищами. Тебя это не смущает?
– Нет. Ты так произносишь мое имя, что мне уже хорошо.
– Это приятно слышать.
Маша прижалась к Яру всевозможными оголенными частями тела, и они смотрели фильм, такой – с мелькающими картинками, который забудешь через неделю, незабываемыми были нежные поглаживания Ярославом ее спины. Они с фотографической точностью фиксировались в телесной памяти, пополняя копилку воспоминаний-сокровищ. Иногда она утыкалась носом в его кожу, чувствуя сначала кончиком носа ее холод, а потом потепление от своего же дыхания. Яр не пах чем-то известным, он почти не пах, и в тоже время рецепторы улавливали ни с чем несравнимый тонкий аромат, исходивший от Быковского, и теребили нервы игривыми импульсами, чтоб те услаждали корковый центр обоняния мозга.