93 дня для тебя... - стр. 32
— Ох, Катюш. Как-как, обычно терпеть. Так же, как все терпят. У тебя экзамены скоро, выпускные. Помнишь?
— Да ну их эти экзамены. Надоело. К чёрту учёбу, к чёрту всех.
— Ты мне психи не показывай. Мы с тобой как договаривались? Ты лично обещала и на колени падала, что закончишь два вуза. А теперь в кусты? Подумаешь, парень тебя не понял, и что с того… Из-за такого же обалдуя, как ты сама, отправишь свою жизнь на помойку? Чего стоят обещания, если с первыми трудностями ты поджимаешь лапки и сдаёшься.
— Ничего себе первые… Я не сплю, не ем, а только и делаю, что учусь. Читаю, зубрю, снова читаю, снова зубрю. И никто не задумывается, какой ценой мне это даётся.
— Ой, брось. О цене заговорила. На парня времени хватало, и ты не жаловалась.
— Он не мешал.
— Ну-ну. Мне-то не ври. Скажи ещё, что вы от зари до зари книги читали да о высоких материях рассуждали.
— Не скажу. Но Антон всегда интересовался моими успехами и помогал чем мог. Ночью даже бутерброды готовил и кофе варил. — Недавно закончившиеся слёзы потекли с новой силой. — У-у-у, ма-ам, он мне раньше кофе в постель, а теперь «забирай свои вещи». Ма-а-ам!
— Тише дочка. Соседей всех перепугаешь воплями. Ну, будет. Знаю, тебе тяжело. Но надо держаться. Ты же у меня вон какая сильная выросла. А ещё умница, красавица. Я тобой очень горжусь. И Пьер тобой гордится. Он всем коллегам рассказывает какая у него падчерица золотая.
— Толку-то. Антон не считает, что я золотая. Небось змеёй подколодной называет теперь. А раньше котёнком называл.
— Значит так. Раз ты не в состоянии взять себя в руки, я вылетаю первым рейсом. Соберём твои вещи, съездим в деканат, попробуем договориться об отсрочке экзаменов. И вернёмся вместе в Париж. Встретишься здесь с друзьями, развеешься, и жизнь наладится. Решено. Давай прощаться. Я побегу собираться.
— А? Что? Куда?
— Не думаю, что возникнут проблемы с билетами. В крайнем случае полечу лоукостером.
— Мам, ты, конечно, приезжай, я тебе всегда рада. Но не поеду с тобой, ты только не обижайся.
Я неловко вытирала влагу под носом и ругала себя последними словами.
— Ну и что тебе делать одной? Мы с Пьером поддержим тебя, с нами всяко полегче будет, а там по тебе никто не скучает.
«А вдруг… Вдруг кто-то всё же скучает…, и мы помиримся».
— У меня есть Танюха.
— Тоже мне. Здесь у тебя друзей побольше, чем одна Танюха.
— Нет, мам. Не поеду. — Угроза переезда к маме моментально приструнила истерику. Рыдания закончились, и голова соображала гораздо быстрее. — Я столько готовилась. Осталось совсем чуть-чуть, закрою бакалавра и приеду.