90-е: Шоу должно продолжаться - стр. 22
– Можно ему позвонить, – Бегемот выбрался из-за ударной установки. Посмотрел на меня. – Сходишь со мной до дяди Коли? А то он без тебя мне телефон не даст…
Судя по радостному крику в трубке, этот неведомый Кирилл занимался тем, что сидел дома и ждал, когда патлатые знакомые предложат ему поиграть в их группе. Неужели я ошибся, и эти ребята настолько хороши, что вокруг них клубится толпа желающих попасть в их тесный сатанинский кружок? На вид так говнари говнарями… Правда, я еще не слышал, как они играют и что поют. Но явно скоро услышу.
– Сейчас оденется и прибежит, – с довольным видом Бегемот положил трубку. – Тут подождем его, ладно? Надо же его на территорию провести.
На эту его фразу дядя Коля усмехнулся в усы и ничего не сказал. Мы вышли наружу. Я зябко поежился и попытался поплотнее укутаться в свою куртку. И шапки еще очень не хватало, если честно.
– Слушай, Вов, тебе не кажется, что Саня как-то… того… – зыркнув в разные стороны, заговорщическим тоном проговорил Бегемот. – Зазвездился что ли… Мы когда группу собирали, мы же думали, что будем все вместе решать. А он теперь ведет себя, будто «Ангелы Сатаны» – это только он один.
– Предлагаешь устроить переворот с революцией? – усмехнулся я.
– Нет, ну правда, а чо он? – засопел Бегемот. – Мне вот тоже нравится песня, которую Борька написал. А он и слушать не хочет… Может быть с ним как-нибудь… Поговорить что ли? Раньше ведь он так себя не вел.
– Поговорить – дело хорошее, – сказал я. В общем-то, достаточно было просто промычать что-то неопределенного. У Бегемота явно наболело, и он спешил вывалить на меня все свои чувства и мысли сплошным потоком.
– Или вот тогда еще, – продолжил он. – На квартирнике, помнишь? Когда Серега пристроился бэк-вокалом петь «Дьявольский круг», а он потом помнишь, что устроил? Даже стыдно было перед Серегой, он как лучше хотел. И ничего он не лажал, просто у него голос лучше, вот Саня и испугался…
– Ммм, думаешь? – я изогнул бровь. Нда, явно что-то неладно в этом адском королевстве.
– А потом еще втирал нам, что Серега нам не свой, мы не можем его взять, – Бегемот скривил губы. – Подумаешь, другую школу закончил, и что?
– Действительно, – поддакнул я.
– А все с этого концерта началось, – Бегемот зыркнул в том направлении, где был наш подвал. – Получается, с Банкиным поговорил, и все! Теперь он главный, и слова ему поперек не скажи. Конечно, он же с самим Банкиным ручкался, и нас даже в концертную программу поставили.
Банкин… Эту фамилию я слышал. Евгений Банкин был фигурой знаковой еще до того, как я ушел в армию. Где-то в конце восьмидесятых он съездил в Питер, который тогда еще назывался Ленинградом, побывал в тамошнем рок-клубе и загорелся идеей устроить в Новокиневске такую же движуху. Устраивал концерты в разных домах культуры, студию звукозаписи драмтеатра отмутил чуть ли не в свое единоличное пользование. Тот самый пресловутый фестиваль «Рок-провинция» – это тоже его рук дело. В начале двухтысячных у него был целый продюсерский центр, а в десятом его убили в собственном подъезде какие-то отморозки. Так что Банкин – это да, это фигура. Понятно, почему типичный говнарь Астарот зазвездился после того, как с ним пообщался.