90-е: Шоу должно продолжаться – 4 - стр. 7
– Со всех сторон обложили! – драматично прошептал Боржич.
– И не говори! – вздохнул я. – Ну, типа, все. На этом моя история закончена, продолжение смотрите в следующих сериях.
– Так нечестно! – воскликнула Наташа.
– Тссс! – я приложил палец к губам. – У нас тихий сейшн, так что не шумим.
– Тстория не закончена! – уже тише, но не менее возмущенно сказала она.
– Что поделаешь, такова жизнь… – я развел руками. – Кому свечку передать, а то я уже все пальцы обжег?
Тусовка у Боржича – это как ремонт. Сама она никогда не заканчивается, с нее можно только уйти. Шепчущий сейшн как-то сам собой превратился в спящий, а когда я проснулся, часть народа уже устроила из табуретки импровизированный стол, на котором невесть откуда появилась бутылка портвейна и стаканы. Часть народу была из тех, кто так и не засыпал, часть – уже проснувшиеся. Желудок настойчиво требовал еды, я даже с некоторой тоской вспомнил об оставленном дома праздничном столе. Но Боржич со товарищи до такой банальности, как тазик оливье и бутеры со шпротами не опускались. Я выбрался из угла, где спал, отмахнулся от приглашения присоединиться к алкозавтраку и пошлепал на кухню. Надо было умыться и как-то привести себя в порядок. Сбегать было рановато, мне еще с Наташей нужно переговорить насчет парного конферанса на нашем концерте.
На каноничной коммунальной кухне в квартире Боржича стояла одинокая соседка в каноничном же застиранном до непонятного цвета фланелевом халате и жарила яичницу.
– С Новым годом, – сказал я и подошел к раковине. Нда, видок, конечно… Все-таки, длинные волосы – это ужасно непрактично. Чуть ли не каждое утро приходится с собой бороться, чтобы не психануть и не пойти в парикмахерскую. Чтобы снесли все это роскошество нахрен. Под полубокс. Особенно стремно бывает вот в таких ситуациях. Когда спишь не дома, а вместо подушки используешь первое, что попалось под руку.
– Да уж, с новым… – пробурчала соседка Боржича, окидывая меня тоскливым взглядом. В желудке от запаха яичницы забурчало. «Может, попросить ее накормить меня завтраком?» – подумал я, кое-как расчесывая пятерней свои спутавшиеся волосы. Может, перед сном их в косичку заплетать.
– Вы выглядите печальной, – сказал я, чтобы как-то отвлечь себя от малодушного желания прямо сейчас взять ножницы и отрезать хвост под самый корень. – Что-то случилось?
– А чему радоваться-то? – вздохнула тетка. Сначала мне показалось, что ей лет пятьдесят. Когда она хмуро на меня посмотрела, я понял, что не больше сорока. Сейчас не был уверен, что есть тридцать. – Мужик вчера нажрался еще до нового года. Думала, все заначки спрятала, но нет, какую-то пропустила. Потом дружки эти его заявились, потому что, видите ли, Витя их приглашал…