9 снов лорда Рэйвена. Часть 1 - стр. 47
- И все же? Скажите, я не обижусь, мне действительно интересно, - не сдавался он. – Наверняка же дали нам какое-то свое прозвище.
Шаттергранец подумал пару секунд, явно взвешивая свои слова.
- Старики зовут вас Бессмертными, - наконец, ответил он. - А молодежь – просто Белоголовыми.
- Я мог и догадаться, - кивнул Рэйвен. – Мы тоже порой говорим о вас «смертные». Но это собирательное понятие – так мы именуем все народы, чья жизнь коротка. И соответственно «бессмертными» называем всех, чей жизненный срок превышает триста лет.
- Почему именно триста? – повернул к нему голову Бени. – Почему не сто пятьдесят или двести?
- Я не… - растерялся Рэйвен. Вопрос застал его врасплох: он и правда никогда не задумывался, почему именно триста лет.
- В этом мире нам пока неизвестны народы, чей максимальный срок жизни находился бы в границе от ста до трехсот лет, - решил помочь сыну лорд Адриэл. – Поэтому и названия для них пока нет. Есть кварки, чей срок жизни тесно связан с неким процессом «очищения» души или, если так можно выразиться, инициации. Она происходит на трехсотый год от их рождения. Не прошедшие инициацию умирают в течение нескольких лет, как и прочие смертные – стремительно старея. Остальные становятся бессмертными. Отсюда и привязка к сроку. Хашиги из ледяных земель также трепетно относятся к этой цифре: каждые триста лет Мать хашиги обновляет кладку и всех, кто не вылупился к этому сроку, она съедает. Так что триста лет – сакральное число. Любой, чей срок жизни переваливает за эту дату, считается у нас Бессмертным.
Командира оживился при слове «хашиги», и Рэйвен покосился на него: шаттергранцам-то откуда знать о северном народе? Сам он видел своих жутковатых соседей из вечной мерзлоты разве что на картинках, но был в тот день так впечатлен изображением, что еще неделю после того не мог нормально спать. Где Бени мог их встретить? Неужто эти подземные создания время от времени пересекают Эльдар и путешествуют на юг? Почему же он никогда не слышал об этом?
Молодой лорд представил вереницы жутковатых многоногих существ, похожих на помесь паука, человека и мокрицы, с шелестом проползающих среди ночи по улицам столицы, стенам и крышам, мельком заглядывая в окна к спящим людям. Его тоже передернуло. Пожалуй, во мнении об этой расе он был совершенно солидарен со своим новым знакомым. Однако, если подумать, хашиги всего лишь подверглись слишком сильным эволюционным изменениям. Вряд ли эта раса проникла в мир извне – скорее, их просто тысячелетиями никто не замечал, ведь они всегда избирали своим местом обитания самые укромные и сложные уголки мира. Принципиально выводя новое потомство во все более и более сложных условиях, хашиги со временем так изменились, что даже вид их стал далек от человеческого. Где и как они сумели приобрести черты насекомых – и вовсе неясно: пусть некоторые и уверяют, что хашиги – плод Темных времен, когда и сами Бессмертные едва не превратились в животных, но даже Темные времена не сумели скомкать воедино такие далекие природные линии, как насекомые и млекопитающие. А хашиги это как-то удалось. А еще удалось построить свое общество по совершенно иным законам, настолько отличным от других народов, что Эльдар и Шаттергран на их фоне казались братьями-близнецами.