Размер шрифта
-
+

7 веков к тебе - стр. 15

Барон держался ровно и воспитанно, без единого намека на нахальство, в котором я его подозревала. Он еще раз поблагодарил меня за помощь, на что я, сама от себя не ожидая, растерянно опустила глаза.

Тут шепотом вмешался Джек, выглянув из-за соседнего дерева, за которым нес охрану от посторонних:

– Видите, сэр, леди Элизабет скромна и красива, как я и говорил.

– Как?.. и Вы здесь? – засмеялась я в сторону Джека.

– И при этом она еще обладает храбростью, которой позавидовали бы многие воины, – добавил сэр Хэдли с улыбкой.

– Если Вы говорите о воротах монастыря, то всё это относительно. Вы называете меня храброй, а мать-настоятельница, напротив, считает меня безрассудной, – вздохнула я, присаживаясь на скамью.

Оливер возразил мне. Разговор был недолгим, но я запомнила каждое слово, каждое движение рыцаря. В нем было те благородство и уверенность, которые нельзя сыграть, это просто являлось неотъемлемой частью его самого. Я видела, он обладал сильным характером, но при этом оказался приятен в общении. Спиной он опирался о дерево, поскольку был еще слаб, чтобы длительное время стоять на ногах, но присесть рядом со мной даже не подумал. На прощание я подарила рыцарю самую милую улыбку, на которую была способна, и быстро отправилась обратно в монастырь. Ах, этот маленький курортный роман…

На пороге меня встретила Мэгги, и по ее глазам я поняла – она видела больше, чем следовало.

Следующим вечером мы снова увиделись с бароном. Я не ожидала, что он решит встретиться со мной второй раз, поскольку для меня это превращалось в откровенные свидания. Но оно было назначено в одностороннем порядке, поэтому изменить что-либо я не могла. А вопрос – хотела ли я его увидеть – отпал сам собой, когда он просто возник в тени уже знакомого места.

В тот вечер мы говорили с ним о многом: о науке, о религии, даже о политике. Его мировоззрение и ответы, как человека из Средневековья, были очень ценными с исторической точки зрения. В ответ же – моя политическая осведомленность поразила барона как ничто другое, поскольку женщинам рассуждать о таком не полагалось. На основании всего этого барон посчитал меня некой знатной леди, скрывающейся в монастыре по неизвестным причинам, возможно, даже политическим.

– Я слышу Ваш акцент, леди Элизабет. Могу я спросить, откуда Вы родом, где жили, воспитывались?

Он настойчиво задавал вопросы о моем происхождении и родственниках, но я не стала развивать эту тему.

– Сэр Хэдли, я не стану Вам рассказывать о себе. Скажу прямо, я не вижу причин для этого. Вы все равно должны скоро уехать.

Страница 15