7 способов соврать - стр. 33

– Эй, ты сегодня торгуешь? – доносится до меня его приглушенный голос.

– Да, найди меня после занятий.

– Отлично. – Он надевает на плечи рюкзак и захлопывает дверцу. – Свидание назначено.

У меня в груди что-то замирает. С затаенным дыханием я наблюдаю, как Мэтт натягивает вязаную шапку. Глаза у него светло-карие и настороженные. Я недоумеваю: свидание?

И тут во мне просыпается влечение. Может, адреналин все еще бурлит в крови, так что кожа зудит, или от запаха холодного воздуха создалось ощущение, что в моей ладони чья-то рука. Зимой в восьмом классе я впервые держал за руку парня, и морозные послеобеденные часы часто навевают это воспоминание: неуверенное прикосновение теплых пальцев Калеба.

– Слушай, Мэтт, – говорю я, – давай, может, кофе как-нибудь выпьем? Или поужинаем? Или еще что?

Его лицо каменеет. Будь это монитор, на нем бы выскочила надпись: Ошибка 404. Сервер не может обработать ваш запрос.

– Я… что? – спрашивает он.

Лопухнулся. Беда. Скажи же что-нибудь, Лукас.

– Ничего, забей, – брякаю я. Самые неубедительные слова, которые я когда-либо произносил.

Мэтт, конечно, не дебил – сразу все просек. Смотрит на меня как на ядовитую змею, пытающуюся завязать дружескую беседу.

– Вроде полгода назад ты был натуралом?

На парковку обрушивается шквал ветра, затеребившего тяжелые кожаные шнурки моих топ-сайдеров «Сперри». И кто меня за язык тянул?

В Пиннакле, обители богатеньких либералов, до твоей сексуальной ориентации никому нет дела. Моя приятельница Алисия частенько целовалась на лестнице со своей подружкой, им обеим тогда было по тринадцать, и никто не обращал на них внимания. А вот в паломской школе совсем другой расклад. На тренировке по плаванию попробуй заикнись о том, что ты устал, в ответ тотчас услышишь: «Утри сопли, педик». После трудной контрольной народ скулит: «Это только для гомиков». А когда мои приятели хотят сделать комплимент друг другу, они произносят: «Ты не гомик». (Причем говорят это каждый раз, словно напоминая самим себе, что они «не гомики».) Я ни разу не видел, чтобы кого-то распяли за гомосексуализм, но это всего лишь в шаге от «утри сопли, педик». Поэтому я молчу.

Мне бы следовало сказать: «Я не гомик», притвориться, что я пошутил, но я не в силах выдавить это из себя. Слова горечью обжигают язык.

У Мэтта вид все еще испуганный.

– Мне казалось, ты сто лет встречался с той цыпочкой – Клэр, кажется?

– Встречался.

– И?

– И… что? – пожимаю я плечами.

– И каково это, если ты гей?

– Я не гей.

Мэтт озадачен:

– Ты же только что пригласил меня на свиданку, чел.