419 - стр. 29

Она хотела сказать: «Не мы, а ты». Но улыбнулась, ответила:

– Это точно.

Юнец в шелковой рубашке прихлебывает пряный чай и просматривает почту в интернет-кафе. Мы в Фестак-тауне, в Лагосе, на материке. Деревня в городе. Лабиринт улиц, и все переплетены, проезды выводят в переулки, переулки – в тупики. В Фестак-тауне вечно блуждаешь кругами.

В кафе – ряды мониторов. Сгорбленные плечи, сигареты. Дребезжит вентилятор на потолке. За окном – автомобильные гудки, взревывающие моторы, полетевшие глушители.

Юнец в шелковой рубашке нашел Лориного отца на сетевом форуме школьных учителей на пенсии и выслеживал в киберпространстве неделями. У юнца были и другие планы – глина, из которой он лепил сейчас будущие замыслы, предприниматель из Таллахасси, пастор из графства Уиклоу, – однако сосредоточился он на учителе-пенсионере, унылом, судя по всему, субъекте: оставляет комментарии на столярных сайтах и форумах, комментирует комментарии к своим комментариям, публикует фотографии внуков, советует, как выбрать шило и как лучше паять швы.

– Я какой-то трубочист, – говаривал Генри.

– Если я тебя поцелую, мне выпадет удача? – отвечала Хелен.

– Мне – выпадет, – говорил он. – Тебе – не уверен.

«Я какой-то трубочист».

Поначалу Генри посмеивался, но месяцы шли, и веселье поугасло.

– Чищу трубы. Поставляю кучерские кнуты. Делаю великолепные корсеты из китового уса. Доставляю молоко к вашим дверям. Я врач, хожу по домам.

Он был учителем труда (ныне на пенсии), то есть большую часть жизни развивал навыки, на которые больше не было спроса.

– Сейчас вообще труд-то преподают? – спрашивал он жену. – В обычных школах, неспециализированных? – Мастерство, которое он оттачивал и пытался передать другим, ныне считалось «ремеслом», а не первоосновным знанием.

– Кончай ныть, – говорила Хелен. Генри все принимал слишком близко к сердцу. – Труд – умирающее искусство? Ты на домоводство посмотри. Было время, когда образованная домохозяйка собой гордилась. А теперь что? Хлеб, торты, шитье – это же просто хобби.

– Вот, значит, до чего мы докатились? Хобби?

– Моя бабушка сама сучила пряжу и плела кружева. Я даже не знаю, как подступиться. И что-то я не замечала, милый, чтоб ты строил водяные колеса и ветряки.

Но в этом-то все и дело. Генри Кёртис умел с завязанными глазами разобрать карбюратор, собрать, смазать и мигом отрегулировать на режим холостого хода. Но карбюраторов больше не выпускали; они никому не нужны. У его жены прекрасный почерк, но и почерк больше никому не нужен. Паяльники и благотворительные распродажи продуктовых наборов. Карбюраторы и корочки пирогов.