40 ночей с монстром - стр. 47
Но мне и того недостаточно. Стоило ей пошатнуться, обнял одной рукой за талию, продолжая гладить её другой.
– Когда закончат с ним, перейдут к ней… – сказал, как есть, склоняясь к ней ещё ближе. – А закончат тогда, когда кончишь ты, – скатился до полушёпота.
Сперва сказал, уже после позволил себе то, на чём остановился, когда подмял её под себя у ворот. Влажная плоть с лёгкостью приняла вторжение моего среднего пальца. Девчонка тут же выгнулась в спине, закусив нижнюю губу, крепче хватаясь за ограждение балкона.
– Ты… чудовище, – зажмурилась, опустив голову, безмолвно сдаваясь мне.
Вместе с повторным толчком в неё.
И ещё одним.
И ещё…
Каждый раз всё быстрее и быстрее.
Пока её дыхание снова не сбивается. Сердце стучит всё громче и громче, разгоняя удары пульса.
Я и тогда не останавливаюсь. Добавляя к среднему указательный, сгибаю под иным углом, усиливая остроту получаемых ею ощущений. И сам едва терплю, когда её внутренние мышцы начинают сокращаться, плотнее обхватывая мои пальцы, а финалом служит протяжный всхлип-стон, прежде чем девчонку накрывает оргазм.
Уношу её в башню…
Осознаю ли, что теперь и вправду в её глазах выгляжу чудовищем? Того и добивался. Зато теперь, когда её страх и отчаяние смешаются со стыдом, в самом деле подумает дважды, прежде чем меня ослушаться.
Другие теперь тоже будут думать тщательнее…
В глазах окружающих я хорошим и так никогда не был, так что откровенно плевать.
Глава 8
Аня
Слёзы всё катились и катились из глаз. Никак не останавливались. Искренне пыталась взять в себя в руки, но не получалось. Даже когда мы пришли в башню, и мне позволено было стоять самостоятельно. В голове царил настоящий раздрай. Ужас и страх смешались со стыдом, душа на корню все остатки гордости и уверенности. Да и как иначе?
Когда сама же их в себе растоптала своим бессовестным поведением.
А он…
Он же чудовище!
Настоящий монстр!
Альфа их.
Желтоглазый…
Застыл напротив меня. Весь напряжённый и будто готовый и правда растерзать меня в любой момент, как пошевелюсь. Я и не шевелилась. Смотрела на него, пригвождённая к месту одним взглядом. В нём – мрак и тьма. И ничего кроме. Ни намёка на что-то хорошее. И как только я могла видеть в них раньше иное для себя?
Нет в нём ничего такого.
Только жестокость и боль.
Как противовес удивительно нежным рукам и мягким губам.
Которыми он что только не вытворял со мной совсем недавно.
А я позволяла.
Как та самая девица, не отягощённая моралью и совестью.
И вообще, похоже, окончательно слетевшая с катушек.
Потому что ни одна нормальная девушка на моём месте не позволила бы себе подобного поведения. Не поплыла бы с одного взгляда и прикосновения своего тюремщика. Причём буквально на пустом месте. Непонятно с чего. Просто потому, что…