30 советов, или Вы не одиноки в своём писательстве - стр. 12

Потому что любой текст можно сделать хорошим – если не блестящим, то приличным и читабельным. Любой – лишь бы он был. И уж лучше пусть он плохонький, но будет, чем не будет никакого (хотя перфекционист с этим резко не согласится).

Повторюсь, я ненавижу редактуру. В первую очередь потому, что трачу на неё то время, которое могла бы посвятить новым текстам. Но без правки никуда. Если вы планируете публиковаться хотя бы в Сети – никуда. А в стол можно писать что угодно и вообще никогда не трогать, и вообще никому не показывать.

Не бойтесь плохих текстов – на них вы набиваете руку: привыкаете писать много и постоянно, переходите от простых сюжетов к сложным, от рассказов к романам, а от однотомников к эпопеям, от шаблонов к экспериментам, а от чужих идей и мыслей к своим.

Сначала человек ходит, падая и держась за стену, потом ускоряет шаг и лишь потом бежит. Сначала вы пишете криво и косо, держась за шаблоны, а потом набираетесь уверенности (ведь получилось, ведь закончил!) и берётесь за задачи посложнее. И лишь после взлетаете к своим мирам и приличному тексту.

Да, придётся тратить время на правку. Да, будет давить жаба и хотеться только писать новое. Да, правка необходима в любом случае – анализ старых ошибок помогает избегать их в будущем и делает новые тексты лучше.

Но вы же хотите взлететь? Тогда сначала просто позвольте себе писать плохо, нелогично и держась за стену.

Дополнение 1:

«Вы не должны много думать, пока пишите первый черновой вариант – в реальности это самый лучший способ НЕ писать. Большинство моих студентов упираются в стену, потому что слишком много размышляют. Они работают очень медленно, агонизируя над каждым словом. Роман потребует ещё много тяжёлой работы, поэтому нет смысла на этом этапе зацикливаться на одном предложении, просто напишите его как есть и помните, что всегда сможете вернуться к нему позже».

Дэниел Уоллес

Дополнение 2:

Заклеймив свои старые черновики позором, я целую одну книгу пыталась писать красиво. Копалась в словарях, подбирая нужные слова, зависала над сценами, шлифуя их до бесконечности… На работу ушёл год, если не больше. Гордая собой и довольная текстом, я закрыла черновик и забыла о нём на несколько лет.

Спустя время, собираясь выставлять эту книгу на продажу, я снова тихо ужаснулась тексту и взялась за редакторские ножницы. И все мои труды (труд целого года!) были безжалостно порезаны и исправлены. А сцены, над которыми я работала особенно старательно, вообще удалила – они не несли никакой сюжетной нагрузки, только мешали восприятию.