25 дней и ночей в осаждённом танке - стр. 11
В цехе стоял несмолкаемый грохот.
Когда они проходили мимо корпуса танка, изнутри выглянула девушка в яркой косынке и с любопытством посмотрела на них.
Краснопеев случайно встретился с ней взглядом. Девушка застеснялась и яркая косынка исчезла.
На площадке, куда привёл их сопровождающий, стояли пять новеньких танков Т-34—85.
– Ваш! Красавец! – не удержался он от похвалы, подведя их к одному из танков. – Отличается от Т-34 более мощным вооружением и усиленным бронированием башни. Это вы видите и сами. Новая 85-мм пушка, проверяли на полигоне, на дальностях до полутора километров пробивает самую толстую лобовую броню «Тигра», – с гордостью сообщил сопровождающий. – Перед обедом перегоним его на полигон.
Рассказав им о танке, распрощался, пожелав бить врага из нового орудия до победы над ним.
После обеденного перерыва на заводском полигоне они отстреляли из своего танка положенное количество снарядов по мишени, участвовали в его обкатке. Танк им понравился. Он производил сильное впечатление.
Вечером пошли в заводской клуб на танцы. Молодость, неподвластная войне, била ключом. Играл баянист, который дико фальшивил даже не для посвященного уха. В зале кружились пары Шерочек с Машерочками, замирая, когда баянист в очередной раз сбивался, теряя нужную клавишу. Он приподнимал голову. Посмотрев в зал, как бы извиняясь, опускал глаза. Найдя нужную клавишу, широко растягивал меха баяна и зал вновь наполнялся музыкой. Танцы продолжались.
К баянисту подошла девушка и что-то тихо прошептала ему на ухо. Он кивнул головой и заиграл «Темную ночь», а девушка запела. Голос у нее был не особенно сильный, но пела хорошо, глубоко переживая трагедию двух любящих сердец.
Краснопеев узнал девушку. Он запомнил её, когда они были в сборочном цехе и теперь залюбовался ею, а она подняла глаза и украдкой посмотрела на него так, как будто пела только для него одного.
После того, как она спела и баянист заиграл танго, девушка подошла к Краснопееву.
– Потанцуй со мной, – робея, попросила она.
За незамысловатыми словами и с какой чистотой, искренностью они были сказаны, Краснопеев увидел нерастраченную красоту девичьей души.
Звали ее Ирой. Они танцевали, а она рассказывала о себе. В первый год войны поступила в медицинский институт. Так ей виделась самая короткая дорога на фронт. После второго курса в военкомате ей отказали.
– И после войны нужны будут врачи, – сказали мне.
Она вспомнила об этом, как о самой большой обиде.
– Я не послушалась, взяла академический отпуск и пошла работать монтажницей в сборочный цех. После войны продолжу учебу в медицинском институте и стану детским врачом. Я очень люблю маленьких детей, – смутившись за признание, опустила глаза.