22 июня. Окончательный диагноз - стр. 103

Рис. 10. «Директива номер один», рукопись

21 июня 1941 г. глава Исполкома Коминтерна тов. Димитров записывает в своем дневнике: «Звонил утром Молотову. Просил, чтобы переговорили с Иос. Виссарионовичем о положении и необходимых указаниях для Компартий. Молотов: «Положение неясно. Ведется большая игра. Не все зависит от нас…»[139] «Большая игра». Но, быть может, вернее описали бы ситуацию слова «идет большая борьба»?

Большая, страшная борьба кипела в голове самого главного человека Страны Советов. Дураком он не был и не мог не понимать – что означает поток донесений, безостановочно множившихся в последние перед 22 июня часы. С другой стороны, очень не хотелось отрываться от любимого дела (подготовки к нанесению сокрушительного внезапного удара в спину своего берлинского конкурента), а опыт, личный практический опыт укреплял Сталина в мысли о том, что никто из людей не может, не посмеет противиться его воле. Здравый смысл и логика (которой он так гордился) подсказывали, что сравнивать Гитлера с такими ничтожествами, как Бухарин, Зиновьев или Ежов, ошибочно и опасно. Болезненно раздутое самомнение делало психологически невозможным даже косвенное, даже молчаливое признание собственных ошибок, тем паче – судорожные попытки исправить их. Обуреваемый такими терзаниями тов. Сталин необычайно рано, в 23.00 покинул свой кремлевский кабинет[46].

Завтра началась война. За проигрыш в игре Сталина советскому народу предстояло крупно заплатить.

На рассвете 22 июня 1941 г. началась война. Красная Армия вступила в нее, не завершив стратегическое развертывание, даже не успев начать открытую мобилизацию. Ни для одной из сколь-нибудь значимых европейских стран Вторая мировая не началась с такой «неожиданности». Красная Армия не имела адекватного возникшей ситуации плана действий, не успела выстроить ни предусмотренную предвоенными оперативными планами наступательную группировку, ни импровизированную оборонительную группировку. Такой оказалась цена проигрыша в загадочной «большой игре» Сталина, смысл которой, возможно, не понимал до конца и он сам.

При таких исходных условиях задача, возникшая перед командованием Красной Армии, не имела простых, готовых и надежных решений. Любой вариант действий был чреват возможной неудачей, любой вариант с неизбежностью приводил к тяжелым потерям людей и техники. И тем не менее, варианты выбора «лучшего среди худшего» имелись, и на различных участках огромного театра военных действий они были существенно разными. Их рассмотрение мы начнем с того участка, на котором ситуация для Красной Армии была наиболее благоприятной, т. е. с Юго-Западного фронта. Именно там развертывалась самая крупная и лучше всех прочих вооруженная группировка войск Красной Армии, именно там противник уступал ей по всем количественным параметрам.