1984. Дни в Бирме - стр. 104
Три эти сверхдержавы в том или ином сочетании ведут войну на протяжении вот уже двадцати пяти лет. Война, однако, больше не является тем отчаянным противоборством до полного разгрома, каким она была в первой половине двадцатого века. Это военные действия с условными целями между противниками, которые не в состоянии уничтожить друг друга. Они не побуждаются материальными интересами и не имеют подлинно идеологических противоречий. При этом нельзя сказать, что методы ведения войны или преобладающее отношение к ней обнаруживают меньшую кровожадность или большее благородство. Напротив, во всех странах отмечается устойчивая и поголовная военная истерия, а такие акты, как изнасилования, мародерства, детоубийства, массовые обращения в рабство и репрессии против пленных, вплоть до утопления в кипятке и погребения заживо, считаются нормой и даже приветствуются в отношении противника. Физически в войне участвует очень малая часть населения, в первую голову – хорошо обученные профессионалы, так что людские потери сравнительно невелики. Военные действия прерывистого характера ведутся на отдаленных рубежах, местоположение которых рядовые граждане представляют весьма смутно, или вокруг Плавучих крепостей, охраняющих стратегические точки на морских путях. В центрах цивилизации война дает о себе знать лишь постоянной нехваткой потребительских товаров и отдельными ракетными ударами, уносящими до нескольких десятков жизней. Характер войны, по существу, изменился. Точнее сказать, сменились приоритеты ее ведения. На первый план выдвинулись факторы, которые в великих войнах начала двадцатого века имели второстепенное значение, а теперь их сознательно взяли на вооружение.
Для понимания природы нынешней войны – несмотря на перегруппировку, происходящую каждые несколько лет, это одна и та же война – нужно, во-первых, осознать невозможность поражения ни одной из трех сверхдержав. Ни одна из них не может быть завоевана даже союзом двух других. Силы эти слишком равны, а естественный оборонный потенциал каждой страны слишком устойчив. Евразия защищена своими обширными пространствами, Океания – шириной Атлантического и Тихого океанов, Остазия – плодовитостью и трудолюбием своего населения. Во-вторых, больше нет материальных стимулов ведения войны. С образованием замкнутых экономических систем, в которых производство и потребление уравновешены, борьба за рынки прекратилась, тогда как прежде она служила главной причиной начала и завершения большинства войн. Соперничество из-за источников сырья перестало быть вопросом жизни и смерти. В любом случае каждая из трех сверхдержав так велика, что может добыть почти все нужное сырье на своей территории. Если же говорить о собственно экономической цели войны, то это борьба за рабочую силу. Между границами сверхдержав, попеременно переходя под власть каждой из них, располагается неправильный четырехугольник с вершинами в Танжере, Браззавиле, Дарвине и Гонконге, на территории которого проживает примерно пятая часть всего населения Земли. За обладание этими густонаселенными областями, а также арктической ледяной шапкой постоянно сражаются три державы. На деле ни одна из них никогда в полной мере не контролирует всю спорную территорию. Части ее постоянно переходят из рук в руки, и только возможность захватить тот или иной участок внезапным предательским маневром диктует бесконечную перемену союзников.