1956. Венгрия глазами очевидца - стр. 5

Хугаи пробудил во мне любовь к Венгрии, к ее трудовым людям. Мне несказанно повезло: у него я прошел напряженный университет наук, и это было счастливое время, словно я вернулся после суровых будней войны к своей довоенной мирной жизни филолога и журналиста^>6.

Когда я стал понимать и немного говорить по-венгерски, он познакомил меня с некоторыми жителями города, ставшими моими новыми друзьями и собеседниками (разумеется, с помощью Хугаи). Они сказали, что отношение к расквартированным по домам моим однополчанам, бойцам и офицерам было разным – и по-крестьянски радушным, а где и явно недоброжелательным. Это зависело от характера хозяев дома и от армейских квартирантов, а также от недавних воспоминаний о событиях в обеих странах, которые были театром военных действий.

Это были и незалеченные душевные раны, и трагедии многих советских солдат, у которых во время войны погибли семьи, а в венгерских семьях – не затухшая еще ненависть к советским плиевским казакам^>7. Вообще-то, казаки воевали здесь в 1944 году против гитлеровцев, но многие из них показывали свою удаль и на беззащитных венгерских жителях.

Впрочем, большинство населения знало страшные, суровые законы войны и понимало, что солдаты – такие же подневольные люди, как и они, да и у многих жителей Дьёндьёша отцы, братья и сыновья прошли войну на Украине и в России. Некоторые из числа отпущенных из советского плена, а также раненые советские солдаты, только что возвратившиеся домой, рассказывали, как гитлеровцы всегда подставляли венгерские части для прикрытия собственного отступления. Большинство же украинских и русских жителей не издевались над ними, а женщины даже жалели бойцов, помня, что их собственные мужья и дети испытывают подневольную солдатскую судьбу.

Командование нашей части не очень-то позволяло гвардейцам дивизии распоясываться, старалось наладить нормальные отношения с населением, бесплатно подвозило недостающее продовольствие, кофе, соль, уголь и некоторые промтовары. Солдаты помогали восстанавливать кирпичный и инструментальный заводы, шахты, мельницы, железнодорожную ветку в южном направлении на Адач (Adács), давали тягловую силу, трактора и горючее на осенние вспашки, предоставляли грузовые автомобили, ремонтировали сельскохозяйственную технику.

Но кое-кто, особенно из обозленных католических кругов, лишившихся при проведении крестьянской земельной реформы своих владений, люто ненавидели советских солдат, настраивали молодежь на всяческие враждебные действия. Так, однажды на вечере танцев, организованном местной католической церковью, неожиданно выключили электричество. В зале началась стрельба, а когда свет появился, посреди зала лежал убитый советский солдат, а около него записка: «Русские, вон из нашего дома!» В виноградниках находили трупы бойцов, затащенных туда после зверских издевательств.