1941 – Своих не бросаем - стр. 13

Сергея такая инерция мышления не устраивала категорически. В первую очередь потому, что вот здесь, под Белостоком, учитывая подавляющее превосходство немецкой армии в авиации, сейчас никакая оборона без ПВО долго не продержится. Причем именно без мобильной и маневренной ПВО, способной быстро перемещаться по театру военных действий и концентрироваться в местах текущей активности вражеской авиации. И эту инерцию мышления необходимо преодолеть, иначе все благие начинания по организации оборонительного укрепрайона пойдут прахом.

– Отсюда вытекает что? – бормотал себе под нос Сергей, не отрываясь от работы. – Отсюда вытекает необходимость и обязательность убедить этих упрямых танкистов в том, что их обожаемые танки, будучи переделанными в мобильные зенитные средства, по существу так танками и останутся, только вооружение у них поменяется, причем это совсем не обязательно ухудшит их боевые качества и изначальное предназначение.

Причем именно танки – по зрелом размышлении Сергей решил не «оттягивать мучительно конец» и не «рубить хвост по кусочкам», а сразу решать вопрос с выбором базы для зениток наиболее оптимальным способом. Танкеткам найдется и более подходящее для них применение, а мобильные зенитные средства нужно сразу делать на базе легких танков Т-26.

Ведь тот же легкий пушечный танк Т-26 – он изначально кем был? Если совсем изначально это был английский «Виккерс 6-тонный», легкий танк сопровождения и поддержки пехоты, пулеметный, двухбашенный. В таком виде он и начал производиться у нас – именно как легкий пехотный танк огневой поддержки пехоты с двумя башнями и противопульным бронированием. Это уже потом наши отечественные теоретики и практики танкостроения принялись мудрствовать над его конструкцией, последовательно усиливая броню и вооружение, устанавливая в одну из башен малокалиберную пушку Гочкиса, а потом и вовсе меняя две малые пулеметные башни на одну большую, с 45-миллиметровой пушкой в ней. Пытались превратить легкий пехотный пулеметный танк во что-то универсальное, способное уничтожать и пехоту, и бронетехнику, и защищенные огневые точки (идеи универсализма в те годы еще прочно сидели в головах у многих, причем не только у «высоколобых интеллектуалов-теоретиков военного дела», но и у конструкторов, в том числе весьма одаренных). В результате закономерно получилась перетяжеленная и малоэффективная машина со слабым бронированием и недостаточной для новых задач огневой мощью, да еще и с постоянно ломающейся в результате запредельных перегрузок трансмиссией и ходовой частью.