168 часов до Парижа - стр. 45
– Паровоз?! – оживилась Серафима, откладывая в сторону пачки ассигнаций.
При виде блеска в глазах актрисы героизм Ленара начал исторгать нервные лоскуты огня.
– А что такого? Очень даже запросто. Надеюсь, револьвер Левоневского исправен?
Фима проверила револьвер.
– Вполне.
– Ага, времени совсем в обрез. Идёмте. Начнёте осваивать новую профессию, эксклюзивную, должен заметить, – угонщица!
– А у меня получится, он такой большой? – с внезапным азартом, поинтересовалась Серафима, желая услышать комплимент.
– Ха, после дебюта в Армавире у вас получится абсолютно всё. Подножки делать освоили, с самолёта прыгали, дальше наука пойдёт на стероидах.
– А это что такое?
– Это когда сердце от химии пламенный мотор и машешь руками от счастья.
– Ого, а можно я сама ускорюсь! Не люблю, знаете ли химию.
– Да пожалуйста, важен результат. – Ленар закрыл купе и достал стилет. Фима, увидев оружие, спросила:
– Что за идеи?
– Выздоравливаю, − буркнул маэстро и, картинно скрипнув зубами, начал разрезать гипсовую повязку.
– Как же вы будете ходить со сломанной ногой? Восхищена мужеством!
– Фима, – мгновенно став серьёзным, ответил маэстро, – вы превратили Ленара в морфиниста. Ради похвалы из ваших уст готов ещё что-нибудь у себя сломать.
– Ой-ёй, не надо. Я тогда буду молчать.
– Ни в коем разе! Сжальтесь над несчастным, говорите что угодно, но говорите! – попросил маэстро, довольный произведённым эффектом.
Машинист издал длинный гудок, извещая о прибытии пассажирского состава на станцию Тосно. Ленар, чтобы отвлечь полицию, придумал взять на пари компанию либералов из соседнего купе. Затеял спор, в котором утверждал, что ежели один из них вздумает разгуливать по перрону, сильно хромая, то непременно его посадят в каталажку. Мол вышло распоряжение: убрать калек с Николаевской дороги, чтобы не портили иностранцам впечатление от России. Услышав подобный вздор, москвичи пришли в крайнее возбуждение и решили испытать станционного жандарма, надев шутки ради предложенный гипс. Спорили на ассигнации, Ленар свои тут же выдал, чтобы подогреть компанию, прильнувшую к окну в ожидании спектакля.
Оставив вагон, беглецы припустили вдоль состава к зелёному локомотиву С-68. Фима, изобразив графиню, предложила сделать ей экскурсию в кабине. Дамочке в английском кепи машинист не посмел отказать и напрасно: следом поднялся Ленар с армейским револьвером системы Нагана.
Единственный на станции жандарм, занятый изучением документов хромого господина, оставил без внимания незначительное происшествие у паровоза. Не добившись внятного ответа о происхождении увечья у подозрительного господина, схватил за грудки и принялся свистеть дворникам. Когда в пылу борьбы свалился гипс, то вовсе дал в глаз задержанному. Ретивого полицейского быстро взяли в кольцо возмущённые пассажиры, утверждавшие, что нет такого закона арестовывать человека с травмой конечности. Больше всего кричала либеральная компания, желавшая отбить товарища. Шумиха вокруг фальшивого гипса собрала порядочную толпу неравнодушных граждан, вовсе не понимавших предмета спора, но готовых немедленно защитить от произвола властей исключительно из принципа. Бунтарский дух общественности получил настоящий повод, чтобы объявить станционного жандарма душителем свободы.