168 часов до Парижа - стр. 31
Левоневский закурил от водородной зажигалки Cartier и глубоко затянулся, чтобы утолить никотиновый голод, от которого страдал уже несколько часов в холодной камере изолятора.
– Что вы имеете в виду?
– Самолёт сгорел полностью, нет ни одного документа, подтверждающего вашу персону.
– Так выясняйте. Занимайтесь своей работай, наконец! – раздражённо потребовал лётчик.
– В протоколе сказано, что самолёт захватили террористы? Однако, механики это отрицают. Ничего подобного не видели.
– Вот у них и спросите, кто я такой, – продолжил играть характером Левоневский.
– Спросим, можете не сомневаться. А сейчас объясните, пожалуйста, что это за материал такой на вашем сюртуке. На нём нет ни единого пятнышка крови. А с вас вон как текло. – он указал форменную рубашку в бурых пятнах, – Фуражка новёхонькая, как только из магазина. И всё это после жуткой катастрофы.
– Говорю вам, мне их дал террорист в обмен на штаны. Можете спросить у старшего механика.
– Что вы мне всё: механик, механик! – вдруг закричал Порфирий Францевич. – За себя отвечайте! Что за бред такой – меняться штанами! Вы хоть слышите свой лепет?
– Не менялся, а подарил, по просьбе, винтом в лоб, стармеха! – шумно дыша от нервов, объяснил Левоневский.
– Каким таким: «винтом в лоб»?
– Присказка у меня такая, чтобы не ругаться в приличном месте. Хотя здесь, я думаю, будет кстати.
– Хорошо. Ничего не понимаю! Вы дарите террористу штаны в обмен на что? На сюртук. Это зачем во время аварии, когда каждая секунда на счету?
– Взамен утраченных, которыми он заделал пулевые отверстия.
– Вы сами верите в подобные небылицы? Как можно бак из железа отремонтировать тряпкой?
– Этот фокус и для меня тайна. Однако, залатал и преотлично, иначе я не имел бы удовольствия наслаждаться беседой с вами.
– Язвите? Напрасно. В вашем положении надобно поскромней себя вести.
– Если это допрос, то весьма и весьма странный. Я совсем не понимаю, что хотите узнать. Спрашивайте по существу.
– Это вы убили Савву Морозова? – неожиданно перевёл разговор дознаватель.
– С какой стати? Что за фантазии? – возмутился Левоневский.
– Отпираетесь. А ваша подельница во всём созналась: как усыпила бдительность любовника, и как застрелили несчастного из своего револьвера.
– Любовника?! Вы кому такое говорите – коммунисту? Коммунист никогда не станет резать глотку из-за денег!
– Вот вы и сознались. Откуда известно, что Морозова зарезали? В прессе такого не печатали. Смотрите, пожалуйста, – Порфирий бросил на стол «Московские ведомости» с портретом Морозова в чёрной рамке.
– Из газеты «Гудок Кубани».