«13-й апостол» Византии и Крестовые походы - стр. 75

Сохранилось несколько живописных и характерных свидетельств о том, как встретил Западный мир папские письма. Едва епископ Пассуанский осмелился прочесть послание вслух, как его чуть не разорвали на куски собственные клирики – только благодаря защите баронов архипастырь остался в живых. Еще хуже обстояли дела во Франции – весь Собор епископов, собравшийся в Париже, объявил единогласно, что новый декрет противен разуму, а потому его не следует исполнять. Если так рассуждали духовные лица, то, очевидно, остальные короли, герцоги и графы тем более не могли считать декрет Григория VII приемлемым для себя – он простонапросто означал, что отныне, исходя из сложившейся системы власти в Западной церкви, всех епископов будет назначать исключительно Римский епископ.

По слабости образования и опыта Гильдебранд не подумал о том, что не просто бросил перчатку королевской власти, а поставил под сомнение и решил сломать всю систему политической власти, как она сложилась в Европе. Все короли и иные правители Запада могли быть признаны в своем достоинстве на собственных землях лишь при наличии императора. Пусть и номинальный в отдельные времена, он являлся зримым олицетворением Западной империи, которую латиняне считали единственной преемницей Священной Римской империи – византийцев, как «схизматиков», в расчет, разумеется, уже не брали. Поэтому вольно или невольно выходило, что сокращение императорских прерогатив било по остальным правителям, являвшимся политическими или духовными вассалами императора. Чем меньше прав у императора, тем меньше их у короля – причем любого: хоть Франции, хоть Венгрии.

Кроме того, запрет папы касаться представителям высших кругов вопроса инвеституры должен был привести к полному хаосу в вопросах землевладения – ведь очень многие местные епископы являлись их вассалами. На какой основе, спрашивается, теперь должны были покоиться их взаимоотношения? Повидимому, Григорий VII не особенно задумывался над этим – интересующийся главным, он никогда не обращал внимание на «мелочи». И теперь с великим неудовольствием для себя обнаружил, что его же оружие обратилось против него самого.

Тогда понтифик воззвал к мирянам в свою защиту против неподвластного ему духовенства – неслыханный прецедент, и не ошибся: рядовые христиане поддержали папу. Что ни говори, но для тех, кто помнил или слышал о «папской порнократии», личность аскета на Апостольской кафедре, яростного и искреннего борца за права Церкви не могла не импонировать. Поддержка Гильдебранда со стороны средних и низших классов была столь мощной, что на время уравновесила недовольство высших кругов. Но, как мы вскоре увидим, эта тактическая победа в итоге станет причиной стратегического поражения Гильдебранда196.