13 странных историй о любви и смерти - стр. 4
Я здесь. Не смотри в глаза, пожалуйста. Да, тигр, полосы на шкуре скручиваются вместе с травой, деревьями и небом в бесконечную спираль. Очень, очень много деталей, и очень мало смысла. Один только тигр. Но не отойти.
Ты знаешь, возле тигра постоянно целуются. Не знаешь только отчего. И я не скажу тебе об этом.
Ты все-таки присела на кожаную твердую кушетку. Я чувствую, ты здесь и сейчас. И совершенно не понимаешь, о чем я. А я о своей присказке. О здесь и о сейчас тоже. Я как ты. Думаешь, ты настоящая? Думаешь, я настоящий? И, пожалуйста, забудь про Борхеса. Мы не будем меняться местами. Ты не станешь нарисованным тигром, а я не стану медленно стареющей украинской эмигранткой. Тебе не нравится слово "медленно"? Эмигрантка? И мне не нравится. Вот мальчики ничего. Тот, черненький, как считаешь?
Конечно, ты знаешь, что я шучу. Но все же, чувствуешь разницу между старой и стареющей? Годы имеют значение. Ты по-прежнему думаешь, что я у тебя в голове? Не знаю, кого из нас это касается, но тебя я касаться не буду. Не сегодня. Не здесь и не сейчас. Просто поговори со мной. Трудно быть восьмидесятилетним тигром. Такому игривому сюжету больше подходит тигренок. Хочешь встать? Хорошо. Иди. И возвращайся завтра. Завтра у нас снова будут здесь и сейчас. Они в соседнем зале. В компании музыкантов Пикассо. И может быть завтра я коснусь мягкой тяжелой лапой твоей шеи. Там, где заканчиваются твои короткие темные волосы. Там очень нежно.
Ты вздрогнешь. Я улыбнусь. Ты боишься улыбающихся тигров? И не напрасно. Я знаю. Старые тигры разбираются в таких вещах. Поверь мне. А теперь уходи. Завтра. Возвращайся завтра. Это очень скоро.
4. Хамфри
Ты знаешь, с возрастом мы все становимся наблюдательнее. Почему? Может быть, потому что стихает ветер вокруг. Ветер перемен наполняет уже не наши, чьи-то чужие паруса. Не жаль и не странно. И мы смотрим по сторонам. Живем чужими историями.
Бруклин, кажется, был моим даже до того, как я узнал и полюбил его. Он не спеши как Манхэттен. Хотя, приближаясь к Йорк стрит, или на Флэтбуш авеню, у стальных опор Ист Ривер мостов, чувствуешь шелест и гул сдавленного в туннелях F-трейн нетерпения.
Бруклин. С плоскими крышами и высокими ступенями подъездов, промышленными окраинами, граффити и подземкой, которая вопреки всему гремит над головой. Бруклин. С Бродвеем без театров. С черными опасными районами и бурной ночной жизнью Вильямсбурга.
Помнишь кинотеатр у Проспект парк? Тот, где залы на втором этаже, над барами. Помнишь? С откидными столиками у каждого кресла, меню крупными буквами, чтобы лучше читать в темноте? Официанты пригнувшись проходят между рядами, оставляя за собой на столиках салаты, пасту и вино. Огромный экран. Старые фильмы.