№ 12, или История одного прекрасного юноши - стр. 22
Спустя три дня она набралась смелости и решимости и написала сама, но ответа не получила. Еще пару дней она решалась позвонить ему. И вот, с замирающим сердцем и ватными ногами, Айша взяла телефон и нашла среди контактов его номер. Глубоко вздохнув и, на мгновение закрыв глаза, нажала кнопку вызова. Гудки шли долго и распиливали Айшу на мелкие кусочки, но Мурад ей так и не ответил. Она начала переживать, не случилось ли чего. Перебирая варианты, как бы узнать, все ли с ним в порядке, она вспомнила про социальную сеть, удивившись, как вообще могла забыть про это. Открыв его страницу, Айша к своему удивлению обнаружила, что Мурад в сети. Несколько мгновений потребовалось, чтобы до нее дошло: он ее попросту игнорировал. Злость начала закипать внутри Айши, когда она вспоминала, как переживала последнюю неделю, а вспомнив про звонок, который остался без ответа, – вообще пришла в ярость. Открыв диалоговое окно, она начала строчить сообщение, стараясь писать не так грубо, как хотелось бы. И вот она закончила. Перечитав написанное, Айша нажала кнопку «отправить», но сообщение не отправлялось, а внизу появилось уведомление, что данный пользователь ограничил круг лиц, которые могут ему писать.
Айша не могла подобрать подходящих слов, чтобы описать свое состояние и чувства. Долго она просидела, тупо уставившись на монитор компьютера непонимающим взглядом, пока в какой-то момент гнев не покинул ее, оставив после себя зияющую пропасть. Айшу начало трясти, и легкое домашнее платьице, которое было на ней, стало душить ее, словно чугунные оковы. Обида комом застряла в горле, а на лице чувствовался ожог, как будто бы кто-то выплеснул в лицо горячую воду. И жар от этой горячей воды стремглав промчался по всему телу. Инстинктивно она расстегнула рюши на груди, но жар не унимался, и дышать не становилось легче. Тогда Айша побежала в ванную, закрылась и встала под ледяной душ. Жар все не уходил, голова горела, текли слезы. Она не знала, сколько простояла под холодной водой, но видимо достаточно, чтобы простыть так, как она не простывала никогда в жизни.
На следующее утро Айша еле открыла глаза, она была с головой под одеялом, ее трясло от озноба, а попытка сглотнуть сопровождалась дикой болью и напряжением во всем теле. Ощущения были, будто глотку залили свинцом, который за ночь остыл и теперь ничего не пропускал внутрь. Потом Айша почувствовала режущую боль внизу живота. Это была своего рода симфония, злостная симфония, где каждый инструмент выдавал свой звук. Все вместе это выливалось в одну общую нестерпимую боль. Не в состоянии высунуть даже носа из-под одеяла, которое, казалось, совсем не грело, она вытащила телефон из-под подушки и позвонила маме в соседнюю комнату. Звонить пришлось после того, как Айша поняла, что не может издать даже писк, а сестры уже нет дома. Не поняв ее шипения, мама заглянула к ней в комнату и была удивлена, увидев дочь в это время в постели да еще с головой под одеялом. Лицо мамы Айша увидела, только когда она подошла и приподняла покрывало. Айше пришлось предупредить ее движение, чтобы не улетучилось то тепло, которое она успела накопить своим тяжелым дыханием. «Да ты горишь, Айша! И тебя трясет!» – воскликнула ее мама. Она принесла было лекарства, но увидев, что Айша не может проглотить их, вызвала скорую. Осмотрев больную, врачи констатировали, что у нее ангина и температура, а также простужены почки. Было принято решение о госпитализации.