101 разговор с Игорем Паниным - стр. 51
– Какие ещё знаковые встречи были в вашей жизни?
– Коротким, но запоминающимся было общение с Виктором Соснорой, который поразил меня своей инакостью. Есть поэты, которые не укладываются в формат жанра. Соснора – один из них. Назову ещё имя – Андрей Новиков, московский поэт, редактор, культуртрегер и… впоследствии, так случилось, мой муж. Встреча с ним – главное событие последних лет. У нас был странный для многих, но удивительный брак на два города. Мы встречались в Москве и в Казани. Теперь мне кажется, что для двух творческих людей подобный союз оптимален. У нас не было общего хозяйства и общих детей. Зато были любовь и литература, о которой говорили бесконечно. Андрей расширил мой литературный кругозор, научил понимать и принимать стихи поэтов, которые не близки мне по определению. У него был безупречный литературный вкус. Он трагически погиб весной этого года. Посмертно в издательстве «Воймега» вышла его книга «Нерасчётливый наследник».
– Вы начинали с традиционных стихов, но в последние годы перешли на верлибры. Это был сознательный шаг? Или просто так сложилось?
– Это было почти сознательное решение – писать верлибры. Естественно, они и раньше у меня «случались», но семь лет назад произошло глобальное для моей жизни событие, изменившее меня и перевернувшее мой мир. Простите, умолчу, что именно тогда произошло. И неожиданно я стала себя чувствовать по-настоящему свободной именно в верлибрах. Не отсутствие размера и рифм раскрепостило меня. Думаю, в этой форме таятся огромные возможности, которые не использованы и на десятую часть. Верлибры никогда не станут столбовой дорогой русской поэзии – это очевидно. Но они вносят свою неповторимую «ноту» в общий хор поэтических голосов. Тот, кто ждёт от стихов музыки, не найдёт её в верлибрах. Но хороший верлибр, как и классическое русское стихотворение, может «ранить» в сердце, остаться в памяти.
– Вы ведь ещё и переводчик. В советское время переводчики зарабатывали порой больше, чем авторы, пишущие оригинальные произведения. Сейчас переводческая деятельность таких денег не приносит, но вы активно переводите с татарского на русский. Это как-то оплачивается местным Союзом писателей или о вознаграждении персонально договариваетесь с авторами?
– К сожалению, я уже не застала больших гонораров. Но переводила довольно много. Видела в этом не только источник заработка, но и, простите за пафос, долг. Участвовала как составитель и переводчик в издании книг: «Современная татарская поэзия», «Современная татарская проза», «Из века в век. Татарская поэзия». Сегодня имеют место и неформальные договоры с авторами. Но иногда, как, например, было с изданием сборника новых переводов Габдуллы Тукая в 2012 году, выделяются бюджетные деньги. И тогда переводы достойно вознаграждаются. Многие наши татарские поэты благодарны «Литературной газете», которая регулярно публикует переводы татарской поэзии на русский язык.