100 волшебных сказок - стр. 136

– Вот, – сказал он, – я привожу тебе того, о ком ты так долго тосковала!

Но султанша прервала его речь.

– Это не мой сын! – воскликнула, она. – Это не те черты, которые Пророк показал мне во сне!

Только султан хотел упрекнуть ее за суеверие, как дверь зала отворилась и вбежал принц Омар, преследуемый своими сторожами, от которых он вырвался, напрягши все силы. Задыхаясь он бросился перед троном.

– Я хочу умереть здесь, вели убить меня, жестокий отец, ведь дольше я не вынесу этого позора!

Все были поражены этими речами и столпились вокруг несчастного, а подоспевшая стража уже хотела схватить его и опять надеть на него оковы, когда султанша, которая в безмолвном изумлении тоже смотрела на все это, вскочила с трона.

– Остановитесь! – воскликнула она. – Он и никто другой – истинный принц! Это тот, которого мои глаза никогда не видали и которого все-таки узнало мое материнское сердце!

Стражи невольно отступили от Омара, но султан, воспламененный бешеным гневом, велел им связать сумасшедшего.

– Я должен здесь решать, – сказал он повелительным голосом, – и здесь судят не по женским снам, а по известным, несомненным признакам. Вот этот, – он указал на Лабакана, – мой сын, потому что он привез мне кинжал, знак моего друга Эльфи!

– Он украл его! – закричал Омар. – Моим простодушным доверием он злоупотребил для измены!

Но султан не внимал голосу своего сына, потому что во всех делах привык упрямо следовать только своему решению. Поэтому он велел насильно вытащить из зала несчастного Омара. А сам он, вместе с Лабаканом, отправился в свои покои, негодуя на султаншу, свою супругу, с которой он, однако, мирно прожил уже двадцать пять лет.

Султаншу это происшествие очень огорчило. Она была вполне убеждена, что сердцем султана овладел обманщик, потому что столько знаменательных снов показывали ей того несчастного ее сыном.

Когда ее горе немного улеглось, она стала придумывать средство, чтобы убедить своего супруга в его неправоте. Это было, конечно, трудно, потому что человек, выдававший себя за ее сына, вручил отличительный признак, кинжал, и даже, как она узнала, от самого Омара услыхал так много о его прежней жизни, что разыгрывал свою роль не выдавая себя.

Она призвала к себе людей, сопровождавших султана к столбу Эль-Зеруйя, чтобы все подробно выслушать, а затем стала совещаться со своими самыми доверенными рабынями. Они выбирали и отвергали те и другие средства, наконец Мелехзала, старая, умная черкешенка, сказала:

– Если я верно слышала, почтенная повелительница, то вручивший кинжал называл того, которого ты считаешь своим сыном, Лабакана, помешанным портным?