100 великих тайн советской эпохи - стр. 24
В конце лета 1918 года у большевиков было много оснований для беспокойств, численность РКП(б) уменьшалась, крестьянские выступления, рабочие забастовки и военные неудачи свидетельствовали о кризисе власти. Сотрудники германского посольства писали, что в августе 1918 года, еще до выстрелов в Ленина, в Москве сложилось «нечто вроде панических настроений». Большевики предприняли самые отчаянные меры для сохранения власти. Они решительно ликвидировали политическую оппозицию: в июне запрет на участие в работе Советов меньшевикам и правым эсерам, в июле – разгром и изгнание с правящих должностей левых эсеров. Ранение Ленина на какое-то время отодвинуло его от выполнения властных функций и поставило перед ним вопрос о почетном уходе. Заседания Совнаркома проводил в его отсутствие Свердлов, уверенно заявлявший управляющему делами правительства В. Бонч-Бруевичу: «Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича все-таки справляемся».
Словом, предположение о кремлевском заговоре в августе 1918 года имеет право на существование, как, впрочем, и многие другие гипотезы по поводу этого запутанного исторического события.
По материалам А. Литвина, доктора исторических наук
Циолковский в подвалах Лубянки
Уже в начале прошлого века скромного учителя женского епархиального училища из Калуги знала вся просвещенная Россия. Его статьи публиковались в самых популярных журналах. Книгами зачитывались гимназисты, студенты и седобородые ученые. Идеи повергали в шок и побуждали к действиям инженеров, авиаторов, конструкторов летательных аппаратов.
Но вскоре грянула революция, и о Константине Эдуардовиче Циолковском забыли. Но не все.
Рассказывает писатель Б. Сопельняк:
«Мне посчастливилось стать первым, кто прикоснулся к делу № 1096 по обвинению Циолковского Константина Эдуардовича.
Начато это дело было 20 ноября 1919 года и открывается весьма странным и весьма загадочным документом. Называется он: „Точные пополнения к докладу сотрудников Особого отдела 12-й армии т. Кошелева и т. Кучеренко“. Эти чекисты не рядовые армейские „особисты“, они разведчики, им удалось стать сотрудниками деникинской разведки. Кучеренко пишет: „В г. Киеве мне и Петрову было сказано начальником разведки, чтобы не ходить и не собирать сведения по фронтам и не подвергать себя опасности, а обратиться по адресу: г. Калуга, ул. Коровинская, 61, спросить Циолковского. Пароль „Федоров – Киев“. Циолковский среднего роста, шатен, в очках, большая борода лопаткой.
В Калуге должен быть штаб повстанческих отрядов спасения России. Циолковский должен сказать адреса пунктов, находящихся в Москве, где и должны давать полные и точные сведения о положении дел на фронте и красных войсковых частях“.»