100 великих тайн дипломатии - стр. 12

Отношения с другими землями, в том числе и отдаленными, начинаются для Китая с конца XVII века: в 1684 году был присоединен остров Тайвань, в 1689 году – Приамурье, к началу XVIII века китайцы приобрели Северную Монголию и Тибет, а с 1727 по 1757 год вытеснили русских из всех монгольских земель. Постепенно Китай стал геополитической державой, контролировавшей Бирму, Вьетнам, Непал, Корею и Японию: все эти страны превратились в естественную «границу», защищавшую Китай от внешних врагов.

Учитывая все перечисленные ранее традиции и церемонии, не понятные человеку другой цивилизации и другой картины мира, можно прийти к выводу, что первые контакты с европейскими странами такой крупной восточной цивилизации, как китайская, были сложны, обременительны и унизительны для дипломатов. «Ведомство церемоний» заставляло иностранных послов, в том числе русских, много раз репетировать стояние на коленях и принесение присяги императору. Но и отказаться было невозможно: за отказом следовали провал дипломатической миссии и высылка послов. А дипломат – это прежде всего чиновник государства, служивый человек, умеющий терпеть и добиваться своей цели.

Китайский красный диктатор Мао Цзэдун считается автором аллегории про умную обезьяну: «Умная обезьяна сидит на вершине холма и наблюдает, как в долине дерутся два тигра». Под тиграми он подразумевал США и СССР, а сам себя видел «мудрой обезьяной». И действительно, колебания в треугольнике сверхдержав длятся много десятилетий.

Великого кормчего давно уже нет, и нет его режима. Но, сидя все это время на вершине холма, Китай действительно добился многого. Его истинной дипломатией стали не танки и переговоры, не дуэль банкиров или покорение космоса, а захват всей планеты промышленными товарами. Все смеются над этими товарами, говорят о них с презрением из-за их низкого качества, но все равно пользуются ими, потому что они дешевые и массовые. От нескончаемого потока товаров Китай превратился в главного экспортера земного шара и в конце ХХ века начал посягать на чужие территории, но не как захватчик, а как арендатор. Бывшая Поднебесная берет в долгосрочную аренду целые города и регионы, увеличивая тем самым не только свой рынок, но и свою сырьевую базу. Чем не дипломатия? И как прикажете это назвать – «мягкой силой» или «жестким прессингом»?

Визит премьера Госсовета Китая Вэнь Цзябао в Саудовскую Аравию привел к увеличению закупок нефти у саудитов, при этом импорт из Ирана был сокращен. В этом случае Китай решил убить двух зайцев. Во-первых, если и случится война в Иране, а его нефтяные запасы подвергнутся разрушению, Китай от этого не пострадает. Во-вторых, нагнетая обстановку вокруг Ирана, Китай сбивает цены на нефть. Дипломатия этой промышленной сверхдержавы демонстрирует мягкость, изворотливость, а зачастую умело затягивает время и выжидает. За этим скрывается трезвый расчет: Китай не станет рисковать собственной экономикой и финансовыми интересами ради помощи Ирану, Сирии, Пакистану или кому-либо другому. Но практицизм и жесткость не мешают Китаю выступать в роли миротворца и активного участника «Евразийского альянса». Китай – союзник Пакистана, а Иран является партнером Сирии, но Афганистан поддерживает Пакистан, а тот в свою очередь готов поддержать Иран. И уже ни для кого не секрет, что за таким сотрудничеством стоит Китай.