100 лет без любви - стр. 26

– Молчишь? Ну, молчи, молчи… Не могу без тебя, Верка, не могу, – схватил он меня и прижал к себе. – Убью я его!

– Пусти, Вань. – Губы одеревенели и слушались с трудом. Руки висели, словно плети. – Пусти!

Повторять не пришлось, Иван отпустил меня и даже отошел на шаг.

– Не бери грех на душу. Оставь его и меня. Ребенок у нас будет.

Какое-то время он молчал, опустив голову. А потом посмотрел на меня потухшими глазами.

– Вон как все обернулось, – заговорил Иван не своим голосом. – Я хотел весь мир сложить к твоим ногам, но, видно, не судьба.

– Не судьба… – как эхо повторила я.

– Возьми это. – Иван взял меня за руку и вложил в нее что-то холодное и тяжелое. – Я сделал это для тебя, но подарить так и не успел.

– Вань… прости.

– Прощай, Вера. Береги себя.

Я еще долго стояла возле калитки. Ноги, словно приросли к земле. Очнулась, когда стала подмерзать. Только тогда пошла в дом.

В сенях меня дожидалась мать со свечой в руке.

– Где была? – шепотом спросила она.

– Воздухом дышала, не спалось…

– Что у тебя там? – Мать кивнула на мой сжатый кулак.

– Ничего.

– Он приходил, да?

– Никто не приходил, – устало ответила я. От слабости меня слегка шатало. Но кулак я сжала крепче и почувствовала, как палец прожгла боль.

– Покажи, что дал он тебе, – попросила мать.

Мне вдруг так жалко ее стало. Ведь она все понимает и жалеет меня, но ничего поделать не может. Я разжала кулак и увидела брошь, усыпанную камнями.

– Ты укололась? – заметила мать кровь у меня на пальцах. – Ох, не к бобру все это, – покачала она головой. – Давай снесем ее в монастырь, подарим им…

– Нет! Это все, что у меня от него осталось. В ней частица его души, и я буду хранить ее, как зеницу ока.

– И твоя кровь… Ох, не к добру… Цыган, ведь, он. – Одинокая слеза скатилась по материной щеке.

Я снова зажала брошь в кулак, не обращая внимания на боль. Никому не позволю отнять ее у меня!

– Ты зачем это встала? – накинулась на меня бабушка, когда я, зевая, вошла в кухню, влекомая аппетитными запахами.

У меня даже имелись костыли, к которым еще только предстояло привыкнуть. Об этом позаботилась вездесущая Наташа. Нашла их у себя дома, что хранились в чулане со времен молодости ее отца, когда тот ломал ногу. Костыли мне даже понравились – резные, лакированные, сделанные на совесть. Правда передвигалась на них я со скоростью черепахи, но эту помеху собиралась устранить упорными тренировками. Должна же я справиться с такой нехитрой премудростью.

– Не могу больше лежать, бока болят.

– А нога? Болит? И чего это ты босиком?

– Да, нормально все, бабуль. Нога не болит, и полы у нас теплые.