100 дней счастья - стр. 22

Когда я впервые почувствовал сильную резь в животе, я находился в воде и пытался научить Мыльницу как-то более осмысленно стоять в воротах, занимая нужную позицию. Я как раз сделал удар по воротам, как вдруг почувствовал острую боль, которая пронзила меня на несколько секунд. Я подумал, что неудачно повернулся и зажал мышцу или заработал мини-грыжу, и забыл об этом на несколько месяцев. Я никогда не болею, так что мне и в голову не пришло, что речь может идти о чем-то серьезном.

Приходилось такое слышать?

Но боли появляются все чаще и чаще, эпизодические перерастают в постоянные, и вот я уже не могу нормально плавать и пичкаю организм болеутоляющими и противовоспалительными, но думаю, что потянул брюшные мышцы или то, что от них осталось. Я говорю Паоле, что мне нехорошо, она настаивает, чтобы я сделал УЗИ брюшной полости, но я говорю, что такие боли бывали у меня не раз, когда я всерьез занимался спортом, и обычно все проходит само – время и отсутствие нагрузок, вот и все лекарства. Конечно, мои отношения с синьорой Морони отсутствием нагрузки не назовешь, но боль еще терпима даже во время таких упражнений. Я часто думаю об УЗИ, делать которое я отказался, и прокручиваю в голове сцены из фильма «Осторожно, двери закрываются».

Что было бы, пойди я и сделай УЗИ?

Прожил бы я на десять, двадцать, тридцать лет дольше?

Или же, сраженный страшной вестью, умер бы тут же, на ступеньках больницы?

Одна дверь закрылась передо мной в тот самый день.

Но я еще ничего не знал.

Постепенно я прихожу к выводу, что дело не в мышцах, а в маленькой и коварной грыже. Простейшая операция – и я снова в строю, но я выжидаю, наивно надеясь однажды проснуться здоровым как бык. Меж тем симптомов все больше: я чаще устаю, меня рвет, лихорадит две недели кряду. Но у меня на все готово логическое объяснение: «у меня стресс», «вчера я плотно поел», «в бассейне было холодно», «37,2 – это еще не температура». Я еще не расслышал звоночки единственного и смертельного врага.

Месяц проходит за месяцем, меж тем, как вы уже знаете, моя семейная жизнь летит под откос и я сплю в задней комнате в булочной тестя. Одним дождливым мартовским вечером я вызываюсь помочь Оскару поставить в печь шоколадные маффины, как вдруг нежданная и сильная боль сгибает меня пополам. Поднос падает на пол, а я кричу как сумасшедший. Оскар и сенегалец несутся ко мне, бледные как полотно, и помогают сесть на стул. Я говорю, что уже месяцев восемь, как у меня странные боли, и что давным-давно дурацкая грыжа не дает мне покоя. Слишком давно.