10 лучших дней моей жизни - стр. 20

Я решила последовать ее совету.

Выбрала день, подумала о былых годах, и вот что получилось.

Начну рассказ о первом лучшем дне с моего зачатия. Нет, я не считаю, что жизнь ведет отсчет с материнской утробы. Честно говоря, не знаю, с какого именно момента. Хотя вы, наверное, слышали, что на земле сейчас бесконечно дискутируют на схожие темы. Кстати, любопытно было бы услышать официальное мнение на этот счет.

Я решила начать с зачатия, потому что для меня тот день стал счастливым. Если угодно, первым лучшим днем. К тому же так вам будет легче постичь суть моих поступков и понять, что я обладала всеми задатками для достойной жизни. К сожалению, ранняя смерть помешала реализовать заложенный потенциал.

Видите ли, я появилась на свет в результате ошибки. Замечательной ошибки, по моему скромному мнению.

Родителям сообщили, что они никогда не смогут иметь детей. Мне не рассказывали, в ком из них была проблема, но если придется биться об заклад, я поставлю на отца, и вот почему.

В конце шестидесятых еще слыхом не слыхивали о зачатии в пробирке и суррогатных матерях. У бесплодных пар оставался единственный выбор: усыновлять или нет. Когда родилась я, мама с папой были женаты уже около десяти лет и смирились с бездетным будущим.

Мой отец, Билл Доренфилд, сильный человек. Он начинал без гроша в кармане и сам строил свою судьбу. Его отец работал коммивояжером, причем продавал все, от кастрюль до детской одежды. «Каждые десять центов, заработанные им, чудесным образом превращались в пять», – вспоминал папа. Дед не пил, не баловался наркотиками и азартными играми. Видимо, он просто не умел делать деньги (боюсь, я пошла в него).

Отец трудится, сколько себя помнит. Он любит работу; видимо, подобные черты передаются через поколение. Помню истории о его детстве, проведенном на западе Филадельфии, о суровых тридцатых годах. Они с дедом просыпались затемно и уезжали торговать: обходили раскиданные по сельской Пенсильвании фермы или тащились в другую сторону, к побережью, а потом возвращались через Нью-Джерси. По дороге они останавливались у каждого дома и продавали то, что захватили с собой. Страна только пережила Великую депрессию, надвигалась Вторая мировая война, и, по словам отца, многие простаки жалели его, ребенка. Порой отец разыгрывал роль сироты. Иногда он притворно заходился кашлем, и добросердечные фермеры покупали кастрюли и кружевные платьица для несуществующих дочек – лишь бы помочь бедняге наскрести на лекарство. Именно тогда отец услышал лучший, по его словам, совет.