Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

Книга, которой посвящены краткие изложения, представляет собой глубокое исследование визуального народоведения Российской империи в XVIII-XIX веках. В предисловии автор выражает свою благодарность всем, кто способствовал созданию работы, включая студентов, коллег и рецензентов. Он подчеркивает трудности, связанные с корректировкой источников и изменением концепции исследования, что затрудняло публикацию статей и докладов. Это подчеркивает динамический характер научного процесса, в котором важен обмен мнениями и обсуждение методов анализа с разными специалистами. Введение также отмечает, что книга посвящена памяти сестры автора. Исследование автором направлено на изучение визуального восприятия культурных и этнических идентичностей в Российской империи. Внимание сосредоточено на том, как представители различных человеческих групп воспринимали изображения и какие эмоции и решения они вызывали. Важным аспектом является анализ соотношения этнического, национального и имперского воображения, а также реконструкция представлений россиян о себе и о своих соседях через призму визуальных образов. Это исследование предполагает изучение самоидентификации народов России, формируемой под влиянием изобразительных текстов, которые создавали ментальные конструкции. Автор рассматривает данную эпоху как период динамики, подчеркивая, что Российская империя была частью более широкого мирового порядка. Он акцентирует внимание на значимости изучения языка самоописания и групповой солидарности с помощью визуального народоведения. Исследование обращает внимание на то, что визуальные образы XVIII-XIX веков формируют сложную систему знаков, требующую интерпретации с применением методов семиотики и лингвистики. Автор утверждает, что язык, используемый для описания этих образов, не только отражает интеллектуальные явления, но и формирует их. Далее автор описывает так называемую "зрелищную эпоху" во второй половине XVIII - первой трети XIX века, когда визуальные образы стали важным элементом культурной коммуникации. В это время антропологическая мысль в России еще не была определена этноцентрическими концепциями. Эта эпоха воспитала стремление к созданию идеального общества на рациональных основах и способствовала возникновению социальных утопий. Изменение восприятия освоенного пространства обосновывается разработкой статистики и географии, которые стали основой новой культурной конструкции. Европейские ученые столкнулись с задачами систематизации данных о различных сообществах и разработки единого языка их описания, что привело к признанию динамичности человечества и пропаганде просветительских ценностей Европы. Заканчивая отрывок, автор подчеркивает, что визуальные формы обращения к населению и использование античных образцов оказали большое влияние на формирование наций. Процесс европеизации представлений о структуре мира и их дальнейшая визуализация сыграли роль в осознании "своей" нации, ведя к кардинальным изменениям в восприятии и изображении реальности. Развитие панорамных развлечений и оптических машин даны как примеры того, как визуальные аспекты жизни стали объектом внимания широкой аудитории, способствуя новым формам мобилизации общества. Таким образом, книга предлагает многоуровневый анализ визуального народоведения, рассматривая его как ключевую составляющую культурной идентичности и самосознания в контексте Российские империи и ее связи с мировой историей.