«Если мир обрушится на нашу республику»: Советское общество и внешняя угроза в 1922–1941 годах

Книга исследует динамику формирования представлений о других этносах, культурах и странах в контексте советской истории, начиная с 1930-х годов и заканчивая 1950-ми. Автор выделяет три основных типа стереотипов: этнические, внешнеполитические и инокультурные, которые формировались через коллективные представления о внешнем мире и играли важную роль в формировании национального самосознания. Переход к индустриальному обществу влечет за собой изменение ценностей и представлений о других странах, что подчеркивает процесс модернизации в советском обществе. В первой части книги рассматриваются различные этапы восприятия других наций. Автор акцентирует внимание на том, как массовое сознание подвержено изменениям в контексте крупных мировой событий, таких как Первой и Второй мировые войны, а также революции. Одной из важнейших тем является образ врага, создаваемый официальной пропагандой. В условиях тоталитарных режимов, таких как в Советском Союзе, идеология и массовое сознание находились под строгим контролем государства. Мифологизация образов врагов, как внутренних, так и внешних, оказывала значительное влияние на общественные отношения и восприятие других наций. Книга касается также восприятия СССР в международной политике в 1930-х годах. Автор подчеркивает, что реальное влияние Советского Союза на мировые дела и международные отношения не всегда соответствовало тому значению, которое ему приписывала советская пропаганда. Западные страны в начале 1930-х годов largely игнорировали СССР, а затем, с возникновением фашистской угрозы, недооценивали его как потенциального союзника. Пропаганда акцентировала внимание на значении СССР в мировых делах, особенно в области культуры и политической культуры. Важным аспектом этой части исследования становится изменение восприятия главного врага. В течение 30-х годов на первом плане оказывались различные страны: сначала Великобритания, затем Франция, и в конечном итоге — нацистская Германия. После начала Второй мировой войны вновь на первый план вышла Великобритания, несмотря на ранее подписанный пакт Молотова-Риббентропа. Некоторые разделы книги обращаются к каналам получения информации о внешнем мире в советском обществе. Существует широкий спектр мнений о степени открытости советского общества: одни исследователи считают его полностью закрытым, другие говорят об определённой открытости на фоне преследования и контроля. Поток информации о внешнем мире осуществлялся через прессу, радио, личные контакты и слухи. Основным источником информации для широкой аудитории служили газеты, которые жестко контролировались системой цензуры. Даже книги и фильмы о жизни за рубежом часто подвергались переработке. Информация из газет приобрела особую ценность во времена кризиса, и после освобождения Литвы в 1945 году газеты стали предметом спекуляций, перепродаваясь по завышенным ценам. Таким образом, выводы книги подчеркивают, что формирование представлений о других странах, культурах и нациях в советском обществе 1930-1950 годов было сложным процессом, зависевшим от множества факторов, включая внешнюю политику, состояние идеологии, а также практику контроля информации и пропаганды. Исследование также поднимает важные вопросы о том, как общественные стереотипы о других нациях и "врагах" формируются в условиях политической идеологии и какой долгосрочный эффект это оказывает на общественные отношения и восприятие мировых событий.